Везде
Subjective Well-Being at Work: Research Practices of Sociological Measurement
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Subjective Well-Being at Work: Research Practices of Sociological Measurement
Annotation
PII
S013216250015546-3-1
DOI
10.31857/S013216250015546-3
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Galina G. Tatarova 
Occupation: Chief Researcher
Affiliation: Institute of Sociology of FCTAS RAS
Address: Moscow, Russian Federation, Moscow
Galina P. Bessokirnaya
Occupation: Senior Researcher
Affiliation: Institute of Sociology of FCTAS RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Anna V. Kuchenkova
Occupation: Senior Researcher
Affiliation: Institute of Sociology of FCTAS RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 10
Pages
37-49
Abstract

The article discusses existing research practices in the studies of work-related subjective well-being. Authors actualize the problems of the sociological measurement of "subjective well-being at work" as a generic concept for fixing attitudes to work, including both social perceptions of the "good" working situation and the assessment of its various aspects in the situation "here" and "now". The "sociological measurement" is understood as an approach that focuses on the goal of finding controlled factors related to the preservation and development of the human potential of an organization (enterprise). The "axiomatic statements" are formulated; they are based on theoretical and methodological generalizations of research practices for studying work-related subjective well-being abroad and in our country, as well as on the authors' studies. Among the research practices, special attention is paid to those in which typological models are implemented, based on the ideas of reconstruction of social types among employees and interpretation of the typological structure of employees as an object of functional management.

Keywords
work-related subjective well-being, subjective well-being at work, sociological measurement, research situation, typological model, typological structure of employees, employee identification with organization, balance between job evaluations and claims to it, controlled factors
Received
12.10.2021
Date of publication
19.10.2021
Number of purchasers
6
Views
77
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1

Исследовательские задачи.
2 Поток исследований в социальных науках, в которых ключевым феноменом выступает «субъективное благополучие», постоянно растет, что делает актуальным анализ специфики социологического измерения, в отличие от психологического и экономического. Судя по публикациям, с одной стороны, в меньшей степени обсуждаются теоретико-методические вопросы, связанные с особенностями используемых концептуальных моделей измерения субъективного благополучия, их адекватностью исследовательским задачам социолога. С другой стороны, накопленный огромный объем эмпирических исследований (включая смежные с социологией области) создает условия для определенных обобщений и актуализирует целый ряд концептуальных проблем социологического измерения субъективного благополучия в преломлении к сфере труда.
3 Субъективное благополучие в сфере труда рассматривается с использованием понятий, существенно отличающихся по содержательному наполнению. Среди наиболее часто используемых в иностранных публикациях: качество трудовой жизни (quality of work life), субъективное благополучие, связанное с работой (work-related subjective well-being), благополучие на рабочем месте (workplace well-being), субъективное благополучие в организации (subjective well-being in organization). В отечественных публикациях чаще всего употребляются понятия: качество трудовой жизни, социальное самочувствие в организации, социальное самочувствие работников. На практике возникает необходимость в понятиях «меньшего объема», для которых процесс эмпирической интерпретации не столь многовариантен.
4 К таковым мы относим «субъективное благополучие на работе»», которое трактуем как собирательное понятие для фиксирования отношения к работе, отражающее как социальные представления о «благополучной» производственной ситуации, так и оценки разнообразных ее аспектов в ситуации «здесь и сейчас». К этой коннотации привели результаты наших многолетних поисковых исследований теоретико-методического характера, посвященных социологическому обеспечению принятия управленческих решений на уровне конкретных предприятий.
5 Данная дефиниция претендует на вполне определенное положение в понятийном поле изучения субъективного благополучия в сфере труда и не противоречит мировой практике (обоснование этого утверждения – первая задача статьи). Разумеется, при переходе на эмпирический уровень возможны различные модели его изучения. Обращение к понятию субъективное благополучие на работе возникло в ситуации изучения показателей трудовой деятельности рабочих промышленных предприятий (основная работа на конкретном предприятии). В статье представлены обобщения исследовательских практик (это вторая задача статьи), включая теоретико-методические поиски самих авторов в процессе анализа данных опросов, проведенных в 2003–2014 гг. Наши поиски опирались, во-первых, на разработки известных отечественных социологов, таких как А.Г. Здравомыслов, Н.И. Лапин, Н.М. Наумова, И.М. Попова, В.Д. Патрушев, Ж.Т. Тощенко, В.А. Ядов и др. Во-вторых, изначальная целевая установка состояла в поиске «типологической модели», в основе которой реконструкция социальных типов работников с целью интерпретации самой типологической структуры как объекта функционального (в отличие от ценностного) управления.
6 Анализ современных исследовательских практик за рубежом и в нашей стране позволяет сформулировать ряд положений (третья задача статьи), носящих аксиоматический характер. Некоторые из них очевидны, некоторые, возможно, спорны, но эти «аксиоматические положения» имеет смысл считать методологическими предпосылками в процессе разработки концептуальных моделей социологического измерения субъективного благополучия на работе.
7

Об исследовательских практиках социологического измерения субъективного благополучия в сфере труда.

8 Обратимся к исследовательским практикам измерения субъективного благополучия как целостного феномена. Рассмотрим аспекты важные для актуализации интересующих нас методических проблем его социологического измерения в сфере труда.
9 Существующие исследовательские практики, прежде всего, различаются тем, какой из показателей субъективного благополучия обозначается как целевой (обобщенный, общий, интегральный), какого рода частные показатели используются и каким образом анализируются взаимосвязи в системе показателей. В роли целевого показателя чаще всего выступают «удовлетворенность жизнью» или «личное счастье», крайне редко – сконструированный на их основе показатель1. Следует подчеркнуть, если в качестве целевого выступает производный показатель, то ключевой задачей является выбор модели измерения самого обобщенного показателя [Татарова, Кученкова, 2020].
1. В своих исследованиях мы предпочитаем использовать понятие «обобщенный» для показателя, сконструированного на основе переменных «удовлетворенность жизнью» и «личное счастье».
10 В особый класс следует отнести те исследовательские практики, в которых априори не обозначается разделение показателей на обобщенный и частные. Основной задачей для исследователей становится реконструкция структуры показателей субъективного благополучия в различных сферах жизнедеятельности. В современных реалиях актуализирован именно этот класс практик измерения субъективного благополучия в сфере труда. Поэтому мы особое внимание уделяем таким практикам.
11 Одним из методов измерения субъективного благополучия как целостного феномена является типологический анализ – выявление латентных групп, качественно однородных в смысле характера субъективного благополучия / неблагополучия. Сама идея такого анализа, с одной стороны, достаточно проста, но, с другой – попытки его реализации выводят на целый ряд теоретико-методических проблем, важных с позиции именно социологического измерения и носящих для исследователя в ряде случаев характер «методических ловушек». Их порождают, во-первых, особенности самих показателей субъективного благополучия как типообразующих признаков [Татарова, Кученкова, 2016], приводящих к выводу о том, что в социологических исследованиях в одинаковой степени неправомерно как переусложнение, так и переупрощение концептуальной схемы измерения показателей. Во-вторых, специфика связи обобщенного показателя с частными, которая отличается, в частности, на разных этапах жизненного цикла [Кученкова, Татарова, 2019]. В-третьих, особенности взаимосвязи между переменными «удовлетворенность жизнью» и «личное счастье» [Татарова, Кученкова, 2020]. В-четвертых, отсутствие должного внимания к опосредованным связям между показателями субъективного благополучия и увлечение попарными, непосредственными связями. В-пятых, увлечение (без соответствующего обоснования) процедурами «суммирования», как на индивидуальном, так и на групповом уровнях измерения субъективного благополучия.
12 К этим сюжетам следует добавить трудности сравнения результатов различных исследований, в которых измерение даже обобщенных показателей субъективного благополучия происходит посредством разных конструктов, что ярко проиллюстрировано на примере измерения удовлетворенности жизнью и личного счастья в России за период 1998–2018 гг. [Широканова, 2020: 22–24].
13 Вполне правомерно, на первый взгляд, предположение, что модели измерения субъективного благополучия в отдельных сферах жизнедеятельности, в том числе в сфере труда, должны быть аналогичны моделям субъективного благополучия как целостного феномена. Тогда в контексте социологического измерения субъективного благополучия в сфере труда обобщенным показателем может выступать либо удовлетворенность работой, либо – счастье, связанное с работой, либо производный от них показатель. Соответственно частными показателями могут служить оценки разных аспектов работы. Адекватность использования таких предположений для социологического обеспечения управленческих решений в организациях (на предприятиях) весьма проблематична. Это касается, прежде всего, эвристического потенциала удовлетворенности работой в качестве обобщенного показателя субъективного благополучия в сфере труда.
14 Изучение удовлетворенности работой как показателя субъективного отношения к труду имеет длительную историю в нашей стране. Еще в 1962 г. в проекте «Человек и его работа» была предложена методика, по которой измерялись общая удовлетворенность работой и частные удовлетворенности элементами производственной ситуации [Здравомыслов, Ядов, 2003: 109–134]. Апробация данной методики в ходе многочисленных исследований на промышленных предприятиях страны [Попова и др., 1985: 166–167] привела к выводу, что удовлетворенность трудом (авторы пользовались именно этим понятием) неправомерно рассматривать как показатель степени удовлетворения потребностей работников в сфере трудовой деятельности либо эмоционального отношения к труду. Удовлетворенность трудом более тесно связана с другими компонентами сознания, чем с объективными условиями трудовой деятельности. Не случайно, по-видимому, предлагалось для измерения удовлетворенности трудом обратиться к объективным характеристикам трудовых коллективов [Патрушев, Калмакан, 1993]. Представляет интерес и недавняя дискуссия на страницах «Социологического журнала» о целесообразности изучения удовлетворенности трудом в эмпирических исследованиях в современных реалиях [Ильясов, 2013; Темницкий, 2013; Татарова, Бессокирная, 2017].
15 В зарубежных публикациях удовлетворенность работой как показатель субъективного благополучия в сфере труда также постоянно подвергается критике [Page, Vella-Brodrick, 2009: 446–447] из-за невысоких значений коэффициентов корреляции с производительностью, результативностью трудовой деятельности.
16 Существующая критика удовлетворенности работой в качестве обобщенного показателя не относится к измерению «удовлетворенности работой» как частного показателя субъективного благополучия в сфере труда. В качестве частного показателя удовлетворенность работой используется в большинстве моделей. Например, было показано, что удовлетворенность работой является одним из трех ключевых (основных) показателей счастья на работе как обобщенного показателя субъективного благополучия на работе [Fisher, 2010]. При этом удовлетворенность работой отражает преимущественно когнитивные суждения о работе. Автор подчеркивает, что необходимо измерять не только общую удовлетворенность, но и частные (относительно оплаты труда, коллег, руководства, бытовых условий на работе).
17 В наших поисковых исследованиях было обосновано, что удовлетворенность работой имеет смысл считать одним из трех базовых типообразующих признаков для реконструкции социальных типов рабочих по характеру их идентификации с предприятием. Полагаем, что в массовых опросах в организациях (на предприятиях) для измерения удовлетворенности работой целесообразно возвратиться к логическому индексу, сформированному на основе трех переменных [Здравомыслов, Ядов, 2003: 68–70]. Кстати, мнение о том, что надежный инструмент измерения удовлетворенности работой должен основываться не на одном вопросе, а на нескольких индикаторах, преобладает за рубежом [Rose, 2001].
18 Перейдем к более детальному рассмотрению исследовательских практик изучения субъективного благополучия в сфере труда, которые являются наиболее распространенными в контексте конструирования моделей его измерения. В этих практиках упор делается на отбор совокупности переменных, исходных для формирования показателей субъективного благополучия.
19 В основе первоначального отбора переменных используются и специальная научная теория, и накопленный опыт эмпирических исследований. В качестве примера обращения к специальной научной теории можно упомянуть исследование с опорой на общеизвестную теорию потребностей Маслоу [Sirgy et al., 2001].
20 Для большинства практик характерно то, что исходные переменные представлены в виде суждений. С методической точки зрения это позволяет создать условия для применения методов факторного анализа, поскольку все переменные имеют одно и то же число градаций (степени согласия с суждениями), т.е. используются порядковые шкалы одинаковой размерности. Предварительно суждения отбираются экспертами, в дальнейшем суждения подвергаются факторизации, результаты которой также оцениваются экспертами. В конечном счете это приводит к заметному сокращению числа переменных, включаемых в инструментарий массовых опросов. Например, для разработки шкалы качества трудовой жизни (WRQoL – working-related quality of life) на начальных этапах исследования было сформировано 200 суждений, с помощью экспертов отобрано из них 61, а по результатам факторизации в итоговый перечень переменных вошли 23 суждения [Van Laar et al., 2007].
21 Обзор научной литературы показал, что в число исходных для анализа переменных включают, кроме производственных условий труда, удовлетворенность жизнью, баланс положительных и отрицательных эмоций, психологическое субъективное благополучие [Page, Vella-Brodrick, 2009], влияние работы на личную жизнь работников [Parker, Hyett, 2011; Van Laar et al., 2007; Juniper et al., 2011]. В контексте изучения социального самочувствия в организации количество переменных, фиксирующих производственные и внепроизводственные условия труда и жизни [Грачев, Русалинова, 2007; Русалинова, 2013], возрастает, в число последних включают, например, жилищные условия [Васькина, Бочаров, 2017]. Один из номеров журнала «Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены» (№ 3 за 2019 г.) посвящен анализу баланса работы и личной жизни. В этом ключе была построена типология стратегий трудового поведения рабочей молодежи по основанию их восприятия баланса / конфликта между работой и личной жизнью [Бочаров, 2020]. Заметим, что практически во всех отечественных публикациях баланс работы и личной жизни рассматривается в русле субъективного благополучия как целостного феномена, а не в качестве одной из переменных, характеризующих субъективное благополучие в сфере труда. Такой подход представляется более правомерным.
22 Проведение массовых опросов требует определенного упрощения моделей измерения субъективного благополучия [Леонтьев, Осин, 2019]. Трудно с этим не согласиться, как и с тем, что при измерении субъективного благополучия в сфере труда необходимо использовать показатели, касающиеся только работы, и те из них, на которые работодатель может повлиять. При этом исследователи предлагают различные показатели, обосновывают модели разной размерности. Например, обоснована четырехмерная модель измерения благополучия на рабочем месте путем факторизации 31 переменной (в форме суждений) [Parker, Hyett, 2011].
23 С методической точки зрения важно включение в анализ переменных, которые способствовали бы выявлению не только управляемых факторов, но и их значимости (важности). Приведем пример. На основе интервью с работниками колл-центров было сформулировано 102 различные характеристики благополучия на работе (опрашивали работников по поводу того, что в работе влияет на их общее благополучие) [Juniper et al., 2011]. По каждой из характеристик задавалось два вопроса: 1. Сталкивались ли вы с этим за последний год? 2. Если да, то насколько это важно для вашего субъективного благополучия и доставляло беспокойство? (оценки по 5-балльной шкале от «очень важно», до «совсем не важно»). Каждой характеристике ставилась в соответствие частота встречаемости (доля работников в %) и важность (среднее арифметическое по 5-балльной шкале). На их основе определялся «вклад» («вес», «значимость»), равный произведению частоты встречаемости и важности. Эти оценки позволили отобрать наиболее распространенные 43 характеристики, оцениваемые как наиболее значимые.
24 В научной литературе подчеркивается, что существуют «универсальные» шкалы (на языке социологического измерения – это процедуры), которые подходят к любой сфере труда. Показатели, измеренные на их основе, можно обозначить как устойчивые. Известны две валидные процедуры: QWLS (Quality of Work Life Scale) [Sirgy et al., 2001]; WRQoLS (Work-related Quality of Life Scale) [Van Laar et al., 2007]. Проверка устойчивости показателей в рамках второй процедуры обоснована результатами двух исследований. В 2007 г. проведен опрос 1000 работников в сфере здравоохранения и осуществлена факторизация переменных. В итоге отобраны 23 суждения, входящие в 6 факторов [Van Laar et al., 2007]. В 2013 г. этот результат подтвержден в экспериментах на группе полицейских [Easton et al., 2013].
25 Универсальные шкалы могут быть не чувствительными к специфике того или иного типа организации (предприятия) и той или иной социально-профессиональной группы. Поэтому интерес вызывают работы, в которых речь идет об обосновании системы показателей, адекватной определенной социально-профессиональной группе [Juniper et al., 2011].
26 Среди исследовательских практик особо выделяются те, в которых представлены попытки изучения позитивных и негативных показателей субъективного благополучия на работе. Например, предложена модель, включающая пять компонент [Bakker, Oerlemans, 2011], в ней к «позитивным» отнесены – вовлеченность (work engagement), счастье на работе (happiness at work), удовлетворенность работой (job satisfaction); к «негативным» – трудоголизм (workaholism), выгорание (burnout).
27 Судя по зарубежным публикациям, наблюдается конкуренция за предметное поле между исследователями качества трудовой жизни (это направление имеют длительную историю развития) и субъективного благополучия в сфере труда. В нашей стране проблематика изучения качества трудовой жизни также имеет длительную историю развития и весьма обширна. В ее рамках рассматриваются: подходы к изучению, структура и составные элементы самого понятия и др. Отметим, что «удовлетворенность работой» по-прежнему рассматривается как определяющий фактор качества трудовой жизни [Темницкий, 2012]. Тем самым вопросы его измерения не теряют своей актуальности [Татарова, Бессокирная, 2017]. Что касается теоретико-методических оснований с позиции многомерных измерений качества трудовой жизни, то особое значение для нас имели модели психологического измерения субъективного качества трудовой жизни [Рябов, 2013; Рябов, 2019], модели измерения субъективного экономического благополучия [Хащенко, 2011; Хащенко, 2019], методика комплексного анализа качества трудовой жизни [Миляева, 2019].
28 Приведенные выше сюжеты позволяют утверждать, что вне зависимости от исходных теоретических рамок изучения субъективного благополучия в сфере труда и в нашей стране, и за рубежом исследователей в принципе волнуют одни и те же теоретико-методические проблемы. Весьма перспективны, по нашему мнению, попытки не только сужения («субъективное благополучие на работе»), но и расширения понятий («социальное благополучие»). В одинаковой степени значимы и социальное благополучие как целостный феномен [Епихина и др., 2020], и социальное благополучие в отдельных сферах жизнедеятельности населения. Накопленный опыт (в соответствии с рассмотренными выше исследовательскими практиками) позволяет выделить несколько основных аксиоматических положений, на которые имеет смысл опираться при разработке процедур измерения субъективного благополучия на работе.
29 Первое. Базовой целью социологического измерения субъективного благополучия на работе является поиск управляемых факторов, связанных с сохранением и развитием человеческого потенциала организации (предприятия).
30 Второе. Для измерения субъективного благополучия на работе целесообразно использовать только те показатели, на которые можно воздействовать в организации (на предприятии). Система переменных для формирования таких показателей должна быть достаточно полной, чтобы отражать основные характеристики работы.
31 Третье. Следует различать показатели общие для всех наемных работников и специфические для того или иного типа организации (предприятия), той или иной социально-профессиональной группы.
32 Четвертое. Субъективное благополучие на работе является многомерной конструкцией в том смысле, что имеет пространственное представление по аналогии с геометрическим, т.е. описывается независимой системой показателей, выявленных посредством факторизации исходных переменных. Соответственно факторная структура не может быть сведена к одному интегральному показателю субъективного благополучия.
33 Пятое. Благоприятные условия для факторизации возникают тогда, когда исходные для анализа переменные (в большинстве случаев суждения) фиксируются с помощью шкал одного и того же типа и размерности. Это, как правило, порядковые шкалы с пятью градациями. Непременным атрибутом в процессе измерения субъективного благополучия на работе является также устойчивость факторной структуры переменных.
34 Шестое. Поиск управляемых факторов целесообразно вести в контексте выделения не только отдельных социально-профессиональных групп работников, но и используя идею о существования внутри них типологических групп, различающихся по механизму воздействия на изменение их субъективного благополучия на работе.
35 Последнее из этих аксиоматических положений может быть реализовано в особом классе исследовательских практик, опирающихся на «типологические модели». В силу того, что нам не удалось обнаружить такого рода практики, попытаемся обобщить результаты наших поисковых исследований.
36

О типологических моделях измерения субъективного благополучия на работе: общие положения.

37 Разработка моделей измерения субъективного благополучия на работе во многом обусловлена исследовательской ситуацией, или социологической контекстуальностью. Для иллюстрации обратимся к нашей исследовательской ситуации, связанной с изучением субъективного благополучия на работе рабочих промышленных предприятий. В качестве цели социологического измерения выступало определение управляемых факторов, влияющих на изменение их субъективного благополучия на работе. На конкретном промышленном предприятии социально-профессиональную группу «рабочие» затруднительно трактовать как объект управления, поскольку она качественно неоднородна, дифференцирована по большому числу показателей трудовой деятельности. При поиске управляемых факторов возможно предположение: внутри этой группы существуют (латентно) подгруппы, качественно однородные в том смысле, что механизм воздействия на изменение их субъективного благополучия на работе предположительно одинаков. По сути, такие типологические группы можно трактовать как представителей различных социальных типов. На эмпирическом уровне в ситуации ограниченного объема анализируемых данных корректнее пользоваться понятием «типологическая группа» вместо понятия «социальный тип». Более того, не каждая группа (выделенная в результате классификации анализируемых объектов по формальным критериям) может трактоваться как социальный тип. Как известно, существует проблема перехода от классификации к типологии.
38 Типологическая структура (совокупность типологических групп), во-первых, представляет интерес для описания производственной ситуации на предприятии в сжатой форме. Во-вторых, она может выступать в качестве объекта функционального управления (в отличие от ценностного). В- третьих, служит основой для определения эффективности принимаемых управленческих решений, направленность которых избирательна в зависимости от типологической группы (носителя одного и того же социального типа). Процедура выявления такого рода групп априори носит многоэтапный характер. Её главные этапы детерминированы решением двух задач, направленных на разработку: технологии выявления типологической структуры, методики поиска «управляемых факторов».
39 Основания, которые могут быть использованы для типологического анализа, судя по рассмотренным исследовательским практикам, могут быть самыми разнообразными. Анализ данных четырех эмпирических исследований на промышленных предприятиях позволил обосновать, что в современных российских реалиях в качестве основания типологии рабочих целесообразно использовать характер их идентификации с предприятием. Изменения типологической структуры в направлении увеличения числа «идентифицированных» и уменьшения числа «не идентифицированных» рабочих можно рассматривать в качестве показателя эффективности принимаемых управленческих решений по использованию человеческого потенциала предприятия.
40 Обращение к понятию «идентификация с предприятием» представляется вполне корректным для обозначения процесса формирования особого рода идентичности, обусловленной включенностью людей в трудовую деятельность на конкретном предприятии. Нельзя не отметить, что понятие «идентификация» привлекало внимание отечественных социологов ещё в советское время. Была предложена оригинальная методика измерения идентификации работника с трудовым коллективом [Наумова, 1988: 189–193]. В ее основе – построение шкалы равнокажущихся интервалов Терстоуна в предположении существования одномерного континуума для измерения идентификации. Исходный набор высказываний, предъявленных экспертам, содержал 300 суждений. Оценка их была произведена 50 экспертами (25 мужчин и 25 женщин, возраст с 18 до 50 дет, 22 рабочих и 28 ИТР). В результате отбора суждений по критерию согласованности мнений экспертов была сконструирована базовая шкала, в которую включены суждения о различных аспектах идентификации (принятие норм и ценностей производственной организации; психологическая установка к данной работе и данному предприятию; идентификация рациональная и эмоциональная). К сожалению, эта оригинальная методика не была апробирована.
41 В современных реалиях исследователей интересуют концептуальные представления об идентификации с организацией во взаимосвязи с такими родственными понятиями, как преданность организации, приверженность организации, вовлечённость в деятельность организации. Рефлексия относительно данных понятий в основном представлена в рамках зарубежной психологии организационного управления. В отечественной социологии труда постсоветского периода для измерения феноменов, связанных с этой «четверкой» понятий, апробированы различные эмпирические индикаторы [Авдошина, 2010; Тукумцев, Бочаров, 2015]. Результаты нашего опыта апробации ряда подобных индикаторов позволяли сделать вывод о том, что идентификация с предприятием является наиболее важным концептом в процессе реконструкции социальных типов рабочих как объектов функционального управления. Использование в практике управления трудовой деятельности рабочих на промышленных предприятиях других популярных концептов – дело будущего [Татарова, Бессокирная, 2014]. Разумеется, этот вывод не распространяется на другие социально-профессиональные группы наемных работников.
42 На эмпирическом уровне идентификация с предприятием – это многомерная исследовательская конструкция, своего рода «понятийный гибрид», эвристический потенциал которого достаточно высок. Гипотеза о существовании одномерного континуума для измерения данного феномена неправдоподобна. Группы однотипных по характеру идентификации с предприятием работников существуют только в многомерном пространстве. Его размерность зависит от типа организации (предприятия) и изучаемой в ней (на нем) социально-профессиональной группы. Попытка реконструировать эту размерность для рабочих промышленных предприятий на начальном этапе наших поисковых исследований привела к выявлению четырехмерной структуры [Татарова, Бессокирная, 2010; Татарова, Бессокирная, 2011], но в последующем была обоснована устойчивость трехмерной структуры [Татарова, Бессокирная, 2018]. Примечательно, что факторная структура переменных, исходных для проведения типологического анализа, сохраняет устойчивость на промышленных предприятиях, расположенных в разных по уровню социально-экономического развития регионах и на промышленных предприятиях с различной формой собственности. И это несмотря на то, что для измерения переменных использовались вопросы-индикаторы, различающиеся по формулировкам. В факторной структуре выделяются три компоненты – удовлетворенность работой на предприятии, корпоративная солидарность и результативность труда. В свою очередь, каждая из них представляет собой многомерное образование, включает несколько переменных. Результаты факторизации переменных использовались для введения трех классификационных признаков в виде логических индексов и классификации рабочих по характеру их идентификации с предприятием2. Практическая потребность в определении эффективности принимаемых управленческих решений в режиме мониторинга диктует целесообразность использования данных именно о трёхкомпонентной модели идентификации рабочих с предприятием [Татарова, Бессокирная, 2018].
2. Технология построения «типологической модели» измерения субъективного благополучия на работе представлена в цикле совместных публикаций Г.П. Бессокирной и Г.Г. Татаровой. В данной статье, подготовленной с обозначенными выше тремя задачами, мы ссылаемся только на отдельные из них.
43 Что касается методики поиска управляемых факторов, то она опирается на определение показателей баланса/дисбаланса между оценками элементов производственной ситуации и притязаниями работников к работе в ситуации «здесь и сейчас». Поиск управляемых факторов целесообразно проводить по выделенным типологическим группам. Было установлено, что при переходе на уровень анализа по типологическим группам рабочих, выявленным по характеру идентификации с предприятием, информативность таких показателей существенно повысилась [Татарова, Бессокирная, 2019].
44 К сожалению, проблематика типологического подхода к измерению субъективного благополучия на работе не находит должного внимания у исследователей труда. Одной из причин сложившейся ситуации является недостаточная разработка концептуальных основ именно социологического измерения субъективного благополучия. И это несмотря на существования запроса на развитие теоретико-методической рефлексии в области изучения субъективного благополучия как целостного феномена [Сальникова, 2017; Троцук, 2020].
45

Выводы.

46 1. Процесс создания процедур измерения субъективного благополучия в сфере труда как важнейшей области жизнедеятельности наемных работников должен исходить из целого ряда положений, ставших аксиоматическими. Они касаются необходимости в рамках концептуальной схемы эмпирического исследования: введения четкой дефиниции понятий; обозначения цели измерения; различения показателей, общих для разных групп наемных работников и специфических для той или иной социально-профессиональной группы; разработки методики выявления «управляемых факторов».
47 2. В контексте повышения эффективности взаимодействия работника и работодателя на уровне конкретных организаций (предприятий) представляется перспективным развитие проблематики измерения субъективного благополучия на работе в направлении создания типологических моделей. При этом основными задачами социологического измерения выступают: реконструкция социальных типов работников и выявления их типологической структуры как объекта функционального (в отличие от ценностного) управления; поиск управляемых факторов, влияющих на изменение субъективного благополучия наемных работников.
48 3. Типологические модели измерения субъективного благополучия на работе носят как минимум двухступенчатый характер. На первой ступени вводятся основания для реконструкции типологических групп, а на второй ступени определяются показатели баланса/дисбаланса между реальной производственной ситуацией и притязаниями работников в ситуации «здесь и сейчас» в реконструированных типологических группах.

References

1. Avdoshina N.V. (2010) Involvement in the Organization of Personnel of Industrial Enterprises: Dynamics and Consequences. In: Modern Management: Problems, Hypotheses, Research. Collection of Scientific Papers. Vol. 2. Moscow: GU–VShE: 429–436. (In Russ.)

2. Bakker A.B., Oerlemans W.G.M. (2011) Subjective Well-being in Organizations. In: Cameron K.S., Spreitzer G.M. (eds) The Oxford Handbook of Positive Organizational Scholarship. New York: Oxford Univ. Press: 178–189.

3. Bocharov V.Yu. (2020) The Concept of Work-life Balance as the Basis for a Typology of Strategies for Labor Behavior of Working Youth. Sotsialno-trudovye issledovaniya [Social & Labour Research]. No. 2(39): 113–129. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-39-2-113-129. (In Russ.)

4. Easton S.A., Van Laar D.L., Marlow-Vardy R. (2013) Quality of Working Life and the Police. Management. Vol. 3. No. 3: 135–141. DOI: 10.5923/j.mm.20130303.01.

5. Epikhina Yu.B., Chernysh M.F., Sushko P.E., Shilova V.A., Lysukho A.S. (2020) Subjective and Objective Well-being in Modern Russian Society: The Results of Empirical Research. Information and Analytical Bulletin (INAB). No. 1. Moscow: FCTAS RAS. URL: https://www.isras.ru/index.php?page_id=1198&id=9089. (In Russ.) DOI: 10.19181/INAB.2020.1

6. Fisher C.D. (2010) Happiness at Work. International Journal of Management Reviews. Vol. 12. No. 4: 384–412. DOI: 10.1111/j.1468-2370.2009.00270.x.

7. Grachev A.A., Russalinova A.A. (2007) Social “Self-feeling” of the Person at an Organization. Izvestiya Rossiyskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. A.I. Gertsena [Izvestia: Herzen University Journal of Humanities & Sciences]. No. 8(30): 7–11. (In Russ.)

8. Hyett M.P., Parker G.B. (2015) Further Examination of the Properties of the Workplace Well-being Questionnaire (WWQ). Social Indicators Research. Vol. 124. No. 2: 683–692. DOI: 10.1007/s11205-014-0805-5.

9. Ilyassov F.N. (2013) The Appropriateness and Content of the Study of Job Satisfaction. Sotsiologicheskiy Zhurnal [Sociological Journal]. No. 3: 130–138. DOI: 10.19181/socjour.2013.3.423. (In Russ.)

10. Juniper B., Bellamy P., White N. (2011) Testing the Performance of a New Approach to Measuring Employee Well-being. Leadership & Organization Development Journal. Vol. 25. No. 4: 344–357. DOI: 10.1108/01437731111134634.

11. Khashchenko V.A. (2011) Subjective Economic Well-being and its Measurement: Constructing and Validating a Questionnaire. Experimentalnaya psikhologiya [Experimental Psychology (Russia)]. Vol. 4. No. 1: 106–127. (In Russ.)

12. Khashchenko V.A. (2019) Subjective Economic Well-being as a Psychological Phenomenon and a Category of Economic Psychology. In: Zhuravlev A.L. et al. (eds) Development of Concepts in Modern Psychology. Moscow: IP RAN: 564–592. (In Russ.)

13. Kuchenkova A.V., Tatarova G.G. (2019) “Life-cycle Stage” as a Determinant of Personal Subjective Wellbeing. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 8: 30–43. DOI: 10.31857/S013216250006135-1. (In Russ.)

14. Milyaeva L.G. (2019) Theoretical and Methodological Approaches and Methods of Complex Analysis of Quality of Working Life. Sotsialno-trudovye issledovaniya [Social & Labor Research]. No. 1(34): 6–18. (In Russ.)

15. Naumova N.F. (1988) Sociological and Psychological Aspects of Purposeful Behavior. Moscow: Nauka. (In Russ.)

16. Osin E.N., Leontiev D.A. (2020) Brief Russian-Language Instruments to Measure Subjective Well-being: Psychometric Properties and Comparative Analysis. Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i sotsialnye peremeny [Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes]. No. 1: 117–142. DOI: 10.14515/monitoring.2020.1.06. (In Russ.)

17. Page K.M., Vella-Brodrick D.A. (2009) The 'What', 'Why' and 'How' of Employee Well-being: A New Model. Social Indicators Research. Vol. 90. No. 3: 441–458. DOI: 10.1007/s11205-008-9270-3.

18. Parker G.B., Hyett M.P. (2011) Measurement of Well-being in the Workplace: The Development of the Work Well-being Questionnaire. Journal of Nervous and Mental Disease. Vol. 199: 394–397. DOI: 10.1097/NMD.0b013e31821cd3b9.

19. Patrushev V.D., Kalmakan N.A. (1993) Satisfaction with Work: Socio-economic Aspects. Moscow: Nauka.

20. Popova I.M. et al. (1985) Consciousness and Labor Activity (Value Aspects of Consciousness, Verbal and Actual Behavior in the Labor Sphere). Kiev-Odessa: Vishcha shkola. (In Russ.)

21. Rose D. (2001) Disparate Measures in the Workplace – Quantifying overall Job Satisfaction. Paper presented at the 2001 British Household Panel Survey Research Conference, 5–7 July 2001, Colchester, UK. URL: https://citeseerx.ist.psu.edu/viewdoc/download?doi=10.1.1.199.6685&rep=rep1&type=pdf (accessed 01.08.2021).

22. Rusalinova A.A. (2013) Social Well-being of a Person as a Socio-psychological Phenomenon. St. Petersburg: Asterion. (In Russ.)

23. Ryabov V.B. (2013) Models of the Quality of Working Life. In: Psychological Studies of the Problems of Modern Russian Society. Moscow: IP RAN: 382–398. (In Russ.)

24. Ryabov V.B. (2019) The Development of Diagnostic Techniques Subjective Quality of Working Life. Institut psikhologii Rossiyskoy akademii nauk. Organizatsionnaya psikhologiya i psikhologiya truda [Institute of Psychology of the Russian Academy of Sciences. Organizational Psychology and Psychology of Labor]. Vol. 4. No. 1: 111–130. (In Russ.)

25. Salnikova D.V. (2017) The Reasons for Conflicting Results on the Relationship between Objective and Subjective Well-Being. Ekonomicheskaya sotsiologiya [Economic Sociology]. Vol. 18. No. 4: 157–174. DOI: 10.17323/1726-3247-2017-4-157-174. (In Russ.)

26. Shirokanova A.A. (2020) Trends of Subjective Well-being in Russia: 1998–2018. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Sotsiologiya [Vestnik of Saint-Petersburg University. Sociology]. 2020. Vol. 13. No. 1: 4–24. DOI: 10.21638/spbu12.2020.101. (In Russ.)

27. Sirgy M.J., Efraty D., Siegel P., Lee D.-J. (2001) A New Measure of Quality of Work Life (QWL) Based on Need Satisfaction and Spillover Theories. Social Indicators Research. Vol. 55. No. 3: 241–302. DOI: 10.1023/a:1010986923468.

28. Tatarova G.G., Bessokirnaya G.P. (2010) Typological Analysis of Workers by their Labor Attitude. Sociologiya: metodologiya, metody, matematicheskoe modelirovanie [Sociology: Methodology, Methods, Mathematical Modeling]. No. 31: 64–91. (In Russ.)

29. Tatarova G.G., Bessokirnaya G.P. (2011) Typology Analysis for Reconstructing Workers Social Types (Conceptual and Empiric Bases). Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 7: 3–15. (In Russ.)

30. Tatarova G.G., Bessokirnaya G.P. (2014) Formation of Basic Type-Building Variables for Identification of the Social Types of Workers as Object of Managing. Sociologicheskaja Nauka i Social’naja Praktika [Sociological Science and Social Practice]. No. 1: 32–50. (In Russ.)

31. Tatarova G.G., Bessokirnaya G.P. (2018) On the Reliability of Measurements in the Process of Reconstructing Social Types of Workers as Objects of Management. Sociologicheskaja Nauka i Social’naja Praktika [Sociological Science and Social Practice]. Vol. 6. No. 2: 52–69. DOI: 10.19181/snsp.2018.6.2.5856. (In Russ.)

32. Tatarova G.G., Bessokirnaya G.P. (2019) Identification of Workers with an Enterprise in the Diagnostics of Production Situation. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 4: 43–56. DOI: 10.31857/S013216250004585-6. (In Russ.)

33. Tatarova G.G., Kuchenkova A.V. (2016) Indicators of Subjective Well-being as Characteristics for Typology Building. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 10: 21–32. (In Russ.)

34. Tatarova G.G., Kuchenkova A.V. (2020) “Life Satisfaction” and “Personal Happiness” in the Sociological Studies of Subjective Well-being. In: Gorshkov M.K. (ed.) Reforming Russia: Yearbook. Iss. 18. Moscow: Novyy khronograf: 565–589. DOI: 10.19181/ezheg.2020.24. (In Russ.)

35. Temnitskiy A.L. (2012) Satisfaction with Work at the Enterprise as a Determining Factor in the Quality of Working Life of Workers in Russia. In: Modern Management: Problems, Hypotheses, Research. Collection of Scientific Papers. Iss. 4. Part 2. Moscow: VShE: 231–238. (In Russ.)

36. Temnitskiy A.L. (2013) The Expansion of Functions and Context of Modern Researches of Job Satisfaction. Sotsiologicheskiy zhurnal [Sociological Journal]. No. 3: 139–148. (In Russ.) DOI: 10.19181/socjour.2013.3.425

37. Trotsuk I.V. (2020) We are Happy, Prosperous, or Pretending: A Social Demand for Methodological Reflection. In: Kuleshova A.V. (ed.) Proceedings of the 10th International Sociological Grushin’s Conference “Living in Russia. Live in World. Sociology of Everyday Life”, May 20 – November 14, 2020. Moscow: WCIOM: 107 –112. (In Russ.)

38. Tukumtsev B., Bocharov V. (2015) New Requirements for Industrial Production in the Conditions of Current Modernization (Sociological Analysis). Teleskop: zhurnal sotsiologicheskikh i marketingovykh issledovaniy [Telescope: Journal of Sociological and Marketing Studies]. No. 3(111): 44–49. (In Russ.)

39. Van Laar D.L., Edwards J.A., Easton S.A. (2007) The Work-related Quality of Life Scale for Healthcare Workers. Journal of Advanced Nursing. Vol. 60. No. 3: 325–333. DOI: 10.1111/j.1365-2648.2007.04409.x.

40. Vaskina J.V., Bocharov  V.Yu. (2017) Young Workers’ from the Industrial Enterprises Social Well-being: Indicators and Factors. Zhurnal issledovaniy sotsial'noy politiki [The Journal of Social Policy Studies]. Vol. 15. No. 2: 201–216. DOI: 10.17323/727-0634-2017-15-2-201-216. (In Russ.)

41. Zdravomyslov A.G., Yadov V.A. (2003) Man and His Work in the USSR and After: Textbook for universities. Moscow: Aspekt Press. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate