Везде
The Hungarian Crisis in the Autumn of 1956 and Discussions at the UN
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
The Hungarian Crisis in the Autumn of 1956 and Discussions at the UN
Annotation
PII
S0869544X0019973-3-1
DOI
10.31857/S0869544X0019973-3
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Aleksander Stykalin 
Occupation: Leading Researcher
Affiliation: Institute of Slavic Studies RAS
Address: Moscow, Russian Federation
Edition
Issue 3
Pages
32-51
Abstract

The most powerful uprising in Budapest on October 23, 1956, whichimmediately threatened the existence of the communist regime in Hungary, and the introduction of the Soviet troops to suppress it caused a wide international resonance, which led on October 28 to putting the «Hungarian question» on the UN agenda.However, with the unleashing of the military conflict in the Middle East on October 29 (the military operations of Great Britain, France and Israel against Egypt, which nationalized the SuezCanal), the main attention of the world community switches from Hungary to the Middle East. The disagreements that arose between the United States and their Western allies created a more favorable background for the Soviet Union to implement on November 4 a decisive military action to change the government in Hungary. In November, as the tension on the Suez Canal eases, the discussion of the situation in Hungary comes to the fore in the UN. In the face of opposition from the USSR, the adoption by the UN General Assembly in November-December 1956 of numerous resolutions on Hungary did not bring any real effect, with the exception of those that made it possible to improve the situation with 200 thousand Hungarian refugees who rushed to Austria and Yugoslavia after the suppression of the revolution.

Keywords
Hungary, Hungarian crisis of 1956, Suez crisis of 1956, United Nations, international relations in the 1950s
Received
05.05.2022
Date of publication
20.06.2022
Number of purchasers
11
Views
167
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1 Включение «венгерского вопроса» в повестку дня ООН, вызванное советской интервенцией в Венгрии осенью 1956 г., и его последующее обсуждение неоднократно привлекали внимание исследователей, позволив воссоздать хронологическую канву основных событий [5; 7]. Однако до сих пор сохраняется поле для дискуссий. Какие мотивы заставляли США и их союзников удерживать вплоть до 1963 г. «венгерский вопрос» в качестве предмета обсуждения на сессиях Генассамблеи ООН несмотря на то, что уже к осени 1959 г. (ко времени известной сентябрьской поездки Н.С. Хрущева в США) он явно не относился к числу факторов, хоть сколько-нибудь отягощавших американо-советские отношения? Идет ли речь только о нежелании Вашингтона отказаться от реального (пусть не всегда эффективного) рычага давления на кадаровскую Венгрию в целях дальнейшей либерализации ее внутриполитического режима или за этим стояли расчеты более общего порядка, связанные с острой конкуренцией сверхдержав за влияние в мире? Любые попытки разобраться в сути «венгерского вопроса» как предмета рассмотрения в ООН могут быть основаны только на тщательной реконструкции его генезиса и последующей эволюции с учетом не только изменений внутриполитической обстановки в Венгрии, но и широкого международного контекста. В центре внимания настоящей статьи конкретные обстоятельства постановки «венгерского вопроса» в повестку дня ООН вскоре после начала восстания и его активное обсуждение как на Совбезе, так и на Генассамблее ООН в первые месяцы после подавления восстания, вплоть до образования в январе 1957 г. специальной комиссии ООН по Венгрии, которой было поручено отслеживать дальнейшую ситуацию в стране и предоставлять соответствующую информацию на рассмотрение новых сессий Генассамблеи.
2 Мощнейшее восстание в Будапеште, начавшееся к вечеру 23 октября 1956 г., уже через считанные часы перестало быть внутренним делом одной лишь Венгрии, оказавшись в центре внимания мировой общественности – ведь на его подавление были брошены значительные внешние силы. К утру 24 октября в венгерскую столицу в целях «наведения порядка» были введены части Особого корпуса советских войск, дислоцированного в стране; на территорию Венгрии оперативно перебрасывались также новые воинские соединения из СССР. Внешнее вмешательство лишь подлило масла в огонь, придав разгоравшемуся с каждым часом восстанию отчетливо выраженный национальный характер, поскольку речь теперь шла уже не только о массовом протесте против собственного коммунистического режима, но прежде всего о защите национальных интересов в условиях военной интервенции соседней державы. Несмотря на безотлагательную поддержку, оказанную режиму извне, стихийно вспыхнувшее восстание распространилось на всю Венгрию; в последующие дни как в Будапеште, так и по всей стране происходил распад действующих партийно-государственных структур, власть переходила к повсеместно формировавшимся снизу революционным комитетам и рабочим советам.
3 В связи с советским силовым вмешательством в Венгрию закономерно родилась инициатива обсудить положение в этой стране в стенах ООН. Госсекретарь США Дж.Ф. Даллес санкционировал 25 октября подготовку письма с осуждением политики СССР, которое, предварительно согласовав с представителями Великобритании и Франции, предстояло передать на рассмотрение Совбеза ООН пока еще без официального вынесения вопроса на обсуждение. Поскольку напряженность в Венгрии с каждым днем усиливалась (инцидент у здания парламента 25 октября с участием советских танков привел к десяткам человеческих жертв, после этого повсеместно начали формироваться повстанческие отряды), 27 октября, после некоторого выжидания, США, которых поддержали Великобритания и Франция, потребовали срочного созыва Совета Безопасности ООН для рассмотрения вопроса «О положении в Венгрии» со ссылкой на статью 34 Устава ООН, касающуюся ситуаций, которые представляют угрозу международному миру и безопасности. Вопрос был включен в повестку дня заседания Совбеза, запланированного на следующий день, 28 октября. Заседание началось в 16.15 по нью-йоркскому времени (в 0.15 29 октября по московскому). Впервые с начала в 1950 г. войны в Корее заседание было назначено на воскресный вечер. За это проголосовали девять членов Совбеза – четыре постоянных и пять непостоянных. Против выступил СССР, являвшийся постоянным членом1, воздержалась титовская Югославия, непостоянный член Совбеза2.
1. Необходимо помнить о том, что место Китая как постоянного члена Совбеза ООН до 1971 г. занимала не КНР, а гоминьдановское правительство Тайваня.

2. Представитель Югославии в ходе обсуждения заявил, что постановка вопроса в Совбезе способна лишь осложнить положение в Венгрии и создать затруднения в деятельности венгерского правительства по восстановлению порядка в стране (утром 24 октября правительство под давлением снизу возглавил совсем недавно вышедший из опалы Имре Надь, премьер-министр в 1953–1955 гг. с репутацией коммуниста-реформатора). Вместе с тем Югославия при голосовании воздержалась, что было объяснено ее принципиальным неприятием присутствия иностранных войск на территории суверенных государств.
4 Великобритания и Франция в эти дни вплотную занимались подготовкой военной акции против Египта, который национализировал в конце июля 1956 г. Суэцкий канал, принадлежавший совместной британско-французской компании, и не был склонен идти под внешним давлением на компромисс. Фактически безрезультатными оказались как международная конференция по суэцкому вопросу в Лондоне 16–23 августа, так и обсуждение этого вопроса в Совбезе ООН 5–13 октября. 22 октября, в самый канун венгерского восстания, во французском городе Севре состоялось секретное совещание высокопоставленных представителей военных ведомств Великобритании, Франции и подключившегося к ним Израиля, на котором были согласованы детали военной операции в связи с каналом: начало ей должно было положить наступление израильских войск на Синайском полуострове 29 октября. Вспыхнувшее венгерское восстание, с одной стороны, отвлекало внимание мировой общественности, на протяжении последних трех месяцев неустанно следившей за развитием событий на Ближнем Востоке и ждавшей развязки. Но, с другой стороны, восстание, тем более в силу неопределенности его перспектив, явилось осложняющим внешним фактором, который нельзя было совсем не принимать во внимание в ходе военных приготовлений и сопровождавших их дипломатических усилий. 25 октября британский МИД в ответ на зондирования со стороны Вашингтона указал своему представителю в ООН на преждевременность обсуждения «венгерского вопроса» ввиду неясности вектора дальнейшего развития событий в Венгрии.
5 Однако в Вашингтоне придерживались иной точки зрения. Подходила к развязке кампания по выборам президента, в ходе которой Д. Эйзенхауэру предстояло баллотироваться на второй срок. На этом фоне действующая администрация ради повышения своего престижа была склонна инициировать постановку «венгерского вопроса» в ООН в целях демонстрации собственных миротворческих усилий. После того как с американской стороны была проявлена инициатива, к ней подключились европейские союзники США, не желавшие показывать свои разногласия с Вашингтоном в условиях осложнившейся ситуации в советской сфере влияния в Восточной Европе. 27 октября МИД Франции дал инструкции представителю страны в ООН, которому предстояло на следующий день председательствовать на заседании Совбеза. В соответствии с ними, предложения по венгерскому вопросу не должны были содержать положений, способных затруднить политику Франции не только на Ближнем Востоке, но и во французской сфере влияния в Северной Африке, особенно в Алжире, где активизировалось антиколониальное движение. В частности, было сочтено нецелесообразным отражать в принятых резолюциях вопрос о нарушениях прав человека в Венгрии, ибо сама его постановка могла быть использована против Франции в алжирском вопросе [11].
6 В связи с включением «венгерского вопроса» в повестку дня Совбеза ООН правительство Венгерской Народной Республики направило в ООН заявление, в котором был выражен протест. В нем говорилось, что события, происходящие в стране, являются исключительно внутренним делом ВНР и не относятся к компетенции ООН, поскольку не угрожают делу мира и безопасности во всем мире3. Согласно изложенной позиции, «рассмотрение таких вопросов в ООН означало бы серьезное ущемление суверенитета ВНР и явно противоречило бы принципам, изложенным в Уставе ООН». Это мнение было доведено венгерской дипмиссией в Вашингтоне и до сведения госдепартамента США, причем участие советских войск в подавлении антиправительственных выступлений в Венгрии было названо «абсолютно законным в соответствии с Варшавским пактом», хотя это не отвечало действительности4.
3. Заявление было составлено на английском языке. См. в венгерском переводе [6. 89–91. old.].

4. Проблему соответствия этой акции букве Варшавского пакта рассматривается см. в [4].
7 В Будапеште с 24 октября находились высокопоставленные советские эмиссары, члены Президиума ЦК КПСС А.И. Микоян и М.А. Суслов, каждый день направлявшие в Москву донесения о ходе своей миссии5. Как явствует из документов, отражающих каждодневные советско-венгерские контакты на высоком уровне, заявление венгерского правительства в ООН было сделано по настоянию советского руководства6, но при согласии премьер-министра Имре Надя. При этом в тексте правительства ВНР были смягчены некоторые предложенные советской стороной формулировки, в частности был опущен тезис о решающей роли в венгерских событиях подрывной деятельности империалистических держав. С трибуны Совбеза ООН заявление обнародовал приглашенный на заседание постоянный представитель Венгрии в ООН Петер Кош7. Его поддержал постоянный представитель СССР А.А. Соболев, сославшийся на то, что в нарушение традиций Совбеза вопрос был вынесен на обсуждение без предварительной консультации с другими членами Совбеза, в частности c СССР. Срочный созыв заседания по внутреннему венгерскому вопросу, по его словам, не только противоречил Уставу ООН (ст. 2, налагающей запрет на вмешательство ООН во внутренние дела отдельных стран), но в принципе не был оправдан обстоятельствами. После шестичасового обсуждения заседание закрылось наложением вето с советской стороны8.
5. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Документы. М., 1998. Раздел 3.

6. A «Jelcin-dosszié». Szovjet dokumentumok 1956-ról. Budapest, 1993. 100–103. old.

7. См. анализ его выступления в Совбезе ООН: [14]. Венгрия вместе с рядом других стран, воевавших на стороне нацистской Германии во Второй мировой войне, была принята в ООН совсем незадолго до этого, в декабре 1955 г. на X сессии Генассамблеи ООН.

8. В проекте указаний Соболеву, внесенном министром иностранных дел СССР Д.Т. Шепиловым на обсуждение Президиума ЦК КПСС, делался акцент на утверждении о фашистском характере восстания в Венгрии (A «Jelcin-dosszié». 59. old.). Нашедшая отражение в записях заседания Президиума ЦК КПСС от 28 октября реплика Н.С. Хрущева «поправить Соболева в ООН» (Президиум ЦК КПСС. 1954–1964. М., 2003. Т. 1. С. 181) заставляет предполагать, что выступление Соболева было скорректировано в духе меньшей конфронтационности с учетом того, что вплоть до 31 октября в Москве отдавалось предпочтение поискам политического урегулирования ситуации в Венгрии.
8 Об обсуждении вопроса в ООН и официально заявленной позиции своего правительства венгерская публика могла узнать из сообщений радио (в том числе радиостанции «Свободная Европа») и газет, ставших в те дни неподцензурными. Сам факт внимания ООН к использованию в Венгрии иностранной военной силы был встречен в венгерском обществе позитивно, о чем свидетельствуют многочисленные источники личного происхождения – мемуары, интервью, взятые методом oral history9). Безрезультатность заседания от 28 октября, напротив, вызвала разочарование, однако внимание западного общественного мнения к положению в стране и факты публичного выражения симпатий венгерским повстанцам питали новые надежды.
9. Речь идет об интервью, подготовленных в рамках проектов будапештского Института по изучению революции 1956 г. и хранившихся в его фонотеке (ныне в собрании Национальной библиотеки им. Сечени).
9 Что же касается позиции венгерского представителя в ООН, то она породила в Венгрии настоящий взрыв негодования. С ее осуждением выступил и образованный в конце октября в венгерском МИД (как и во многих других государственных учреждениях страны) революционный комитет, выражавший волю сотрудников, поддержавших требования восставших масс. В его первом, обнародованном 30 октября, заявлении не только провозглашалась необходимость безотлагательной выработки принципов независимой внешней политики Венгрии, но и содержалось требование о немедленном отзыве П. Коша из Нью-Йорка10. Венгерское общественное мнение, явно не принимавшее советское военное вмешательство, связывало надежды на нормализацию обстановки и вывод советских войск именно с давлением ООН и, при необходимости, с присылкой миротворческих контингентов под флагом этой международной организации (так называемых голубых касок). Эта позиция находила отражение и в свободной прессе тех дней, вышедшей из-под контроля коммунистического режима. Тогда даже родился миф о том, что Кош якобы сделал заявление не только под диктовку из Москвы, но вопреки воле своего правительства. Распространению подобных слухов способствовали и публикации в свободной прессе о том, что Кош, русский по матери, родившийся в 1921 г. в России и выехавший с родителями на родину отца маленьким ребенком, был скрытым советским гражданином. В этих условиях правительство решило Коша поскорее отозвать11.
10. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 474–475.

11. В начале ноября, когда было возобновлено обсуждение венгерского вопроса в ООН, вместо Коша Венгрию представлял другой дипломат, Янош Сабо.
10 После наложения Советским Союзом вето на резолюцию по венгерскому вопросу не только Великобритания и Франция, не заинтересованные в принятии в самый канун своей суэцкой операции каких-либо резолюций ООН, объективно осложняющих ее проведение, но и США склонились к выжидательной позиции, тем более с учетом поступавшей 30–31 октября информации о начавшемся выводе советских войск из Будапешта в места их постоянной дислокации на венгерской территории.
11 Внимание ООН в течение считанных часов после завершения заседания Совбеза переключилось с венгерского на суэцкий вопрос, поскольку 29 октября Израиль начал наступательную акцию против Египта на Синайском полуострове, а на следующий день в соответствии с заранее подготовленным планом к нему фактически присоединились Великобритания и Франция, потребовавшие от Каира отвода войск от канала, что дало Израилю возможность беспрепятственно оккупировать принадлежавший Египту Синайский полуостров, на который распространялись израильские территориальные претензии. 31 октября после отказа египетского президента Г.-А. Насера принять ультиматум в зоне Суэцкого канала был выброшен британско-французский десант, а также начались бомбардировки Каира и Порт-Саида.
12 В условиях глубокого международного кризиса, вызванного национализацией Суэцкого канала, силовая акция этих стран против Египта была вполне предсказуемой ввиду бескомпромиссной позиции Насера, с самого начала не склонного идти на уступки. Вместе с тем эта акция не была согласована с США и не получила поддержки в Вашингтоне. Самостоятельные, не скоординированные с союзниками по НАТО действия Лондона и Парижа в условиях столь острой международной ситуации были восприняты в Белом Доме как определенное проявление нелояльности – впервые за послевоенный период внутри западного лагеря проявились серьезные разногласия. Это показало и срочно созванное 30 октября заседание Совбеза ООН, продолжившее свою работу на следующий день. В ходе длившегося 12 часов довольно бурного обсуждения Великобритания и Франция наложили вето на предложенный США проект резолюции, который требовал от Израиля немедленного прекращения огня на Синае и отвода войск на прежние позиции, что делало невозможным осуществление предварительно разработанных военных планов. Представитель СССР при этом впервые с начала холодной войны поддержал американскую инициативу по столь принципиальному вопросу (с незначительными поправками)12. В итоге было принято решение передать рассмотрение вопроса на обсуждение срочно созываемой 1 ноября специальной (чрезвычайной) сессии Генассамблеи ООН. Инициатива созыва сессии принадлежала Югославии.
12. United Nations. Security Council. Official Records. Eleventh Year. 734th – 755th Meetings inclusive. New York, 1956; 749th –751th meetings, 30–31 Oct. 1956. P. 1–35. (см. также [1. C. 226–227; 7. P. 390–391]).
13 Секретные контакты представителей западных держав в конце октября – начале ноября13 не привели к выработке общей позиции США, Великобритании и Франции в ближневосточном конфликте – в Вашингтоне воспринимали суэцкую акцию как авантюру, не способствующую укреплению западного влияния в «третьем мире» в условиях активизировавшейся политики СССР на азиатском направлении и особенно несвоевременную ввиду совсем близких, 6 ноября, президентских выборов в США. В интересах успеха Эйзенхауэра на выборах он и госсекретарь Даллес в дни окончания президентской гонки предпочитали в своих публичных заявлениях делать акцент на миротворческих усилиях действующей администрации, способной предложить эффективные меры для разрешения суэцкого конфликта. 3 ноября после одиннадцатичасовых обсуждений чрезвычайная сессия Генассамблеи ООН приняла предложение США о прекращении огня в зоне Суэцкого канала.
13. A magyar kérdés az ENSZ-ben és a nyugati nagyhatalmak titkos tárgyalásai 1956 október 28 – november 4 (Brit külügyi dokumentumok) // 1956-os Intézet Évkönyv. II. Budapest, 1993. 39–71. old.
14 Хотя в самые последние дни октября 1956 г. ближневосточные события явно вышли на первый план, венгерские также продолжали привлекать внимание мировой общественности: предметом наблюдений и комментариев становились, в частности, публичное признание Имре Надем справедливости повстанческих выступлений против прежнего режима, роспуск политической полиции, формирование в Венгрии многопартийности и начавшаяся реорганизация правительства на многопартийной основе, разгул террора на улицах Будапешта в конце октября, а в начале ноября новые несанкционированные передвижения советских войск по территории Венгрии – им предшествовало принятое 31 октября на заседании Президиума ЦК КПСС решение о смене власти в Венгрии силовым путем, согласованное в последующие дни с лидерами стран советского блока, а также титовской Югославии, проявившей озабоченность сдвигом вправо в соседней Венгрии. 1 ноября послу СССР Ю.В. Андропову, вызванному в здание парламента, была вручена нота правительства ВНР следующего содержания: «Поскольку значительные советские воинские подразделения, несмотря на решительный протест правительства ВНР, сегодня днем перешли советско-венгерскую границу и проникли на венгерскую территорию, Правительство ВНР настоящим немедленно денонсирует Варшавский договор»14. Вечером того же дня, выступая по радио, премьер-министр И. Надь сослался на дух Устава ООН, в соответствии с которым «венгерский народ желает жить в обстановке мира и подлинной дружбы со своим соседом, Советским Союзом, и со всеми народами мира на основе принципов независимости и равноправия» и «желает закрепить и развивать завоевания своей национальной революции, не присоединяясь ни к какой группировке мировых держав»15. На следующий день, 2 ноября, правительство ВНР заявило повторный протест против продолжавшегося ввода советских войск на территорию страны. Вновь вызванному Андропову было заявлено, что правительство намеревается информировать о своем протесте глав иностранных представительств в Будапеште «и одновременно считает необходимым послать в Совет Безопасности сообщение о последних событиях»16. В послании генеральному секретарю ООН Д. Хаммаршельду содержалось обращение к странам–членам ООН с просьбой признать нейтралитет Венгрии, предлагалось незамедлительно созвать Совбез, чтобы побудить СССР вступить в переговоры с венгерским правительством относительно сроков вывода советских войск из страны. Учитывая закрепленное за СССР право вето, сама апелляция к Совбезу с требованием гарантий венгерского нейтралитета была по сути лишь публичным жестом, призванным обратить внимание мировой общественности на подготовку советской интервенции. Западные державы, связанные ялтинско-потсдамскими соглашениями, не проявили больших усилий в деле отстаивания венгерского суверенитета, опасаясь, что эскалация напряженности в отношениях с СССР, защищающим в данном случае status quo в собственной сфере влияния, чревата при существующем раскладе сил угрозой ядерной войны. В госдепе США не прокомментировали венгерское обращение, в Лондоне ограничились сообщением о том, что оно внимательно изучается.
14. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 501.

15. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 501–502.

16. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 522–523.
15 В самой Венгрии, где в широких массах существовали определенные иллюзии в связи с возможным вмешательством ООН в целях оказания давления на СССР, постепенно усиливается разочарование. Вопреки неоднократным высказываниям с трибуны ООН американского представителя К. Лоджа о том, что США и мировое сообщество не оставят восставших венгров в беде и т.д., прилет в страну «голубых касок» с эмблемами ООН все чаще становится предметом черного юмора, в том числе в листовках. Венгерские борцы за независимость должны были осознать на основе собственного болезненного опыта, что вся риторика освобождения Восточной Европы от коммунизма, с которой выступала с 1953 г. администрация Д. Эйзенхауэра, была, по словам одного из супертяжеловесов американской внешней политики Г. Киссинджера, «лишь попыткой заставить Москву платить более дорогую цену за усилия по консолидации собственных завоеваний, не увеличивая при этом риск для Соединенных Штатов», для которых аксиоматичной была ставка на мирное отделение той или иной восточноевропейской страны от Москвы и советского блока по югославско-титовской модели с помощью мер невоенного характера, в том числе экономических [2. C. 79–80].
16 Аналогичное разочарование имело место и среди части западного общественного мнения, связывавшего именно с давлением ООН надежды на то, что «коллективному Западу» хватит политического веса для того, чтобы настоять на созыве для рассмотрения «венгерского вопроса» специальной конференции великих держав, где, наряду с предоставлением гарантий безопасности СССР, можно было бы отстоять нейтральный статус Венгрии – скорее по югославской, нежели по австрийской модели. Как справедливо заметил в этой связи в 1957 г. выдающийся венгерский леволиберальный политолог Иштван Бибо (министр в правительстве И. Надя в начале ноября 1956 г.), многочисленные заявления американской администрации начиная с 1953 г. дали мировой общественности основания считать, что при благоприятной международной обстановке в случае серьезного выступления восточноевропейских народов «западный мир употребит всю свою экономическую, политическую и моральную мощь в интересах того, чтобы дело этих народов было бы поставлено на повестку дня и было бы решено удовлетворительным для них образом»17. Но вопреки этим заверениям и постоянным обещаниям радиостанции «Свободная Европа» тысячи венгров, в октябре-ноябре 1956 г. надеявшихся на американское содействие своей борьбе за суверенитет, никакой реальной дипломатической поддержки, по сути, так и не получили.
17. Бибо Иштван. Положение в Венгрии и мировая обстановка // Мост (Будапешт). 1992. № 1–2. С. 30.
17 Разочарование, о котором идет речь, только усиливалось на фоне тех экспертных комментариев, которыми сопровождались в западной прессе программные выступления американской администрации – речь госсекретаря Дж.Ф. Даллеса в Далласе 27 октября (где было прямо сказано о приемлемости для США югославской модели применительно к Венгрии) и предвыборное выступление президента Д. Эйзенхауэра по радио 31 октября. Призвав советское руководство решать мирным путем проблемы, возникшие в сфере влияния СССР, и обещав экономическую помощь народам Восточной Европы, вставшим на путь политических перемен, в Вашингтоне вместе с тем ясно дали понять, что не считают Венгрию, как и другие страны Организации Варшавского договора, своим потенциальным союзником, в отношении которого могут быть взяты определенные обязательства. Как справедливо отметил в этой связи российский американист И.В. Гайдук, венгерское восстание застало Вашингтон врасплох – такого масштаба оппозиционных выступлений в одной из стран советского блока там не ожидали. Это показало, в частности, заседание Совета национальной безопасности США от 26 октября, где впервые обсуждался «венгерский вопрос». Соответственно не было и проработанного плана действий, приходилось импровизировать в зависимости от хода событий, следуя тактике выжидания и стараясь воздерживаться (во избежание военного конфликта с Москвой) от прямого вмешательства в чужую сферу интересов, однако при этом набирать пропагандистские очки критикой советской политики [1. C. 221, 226].
18 Таким образом, Белый дом предоставлял Москве свободу рук в Восточной Европе, однако некоторыми заявлениями с критикой советских действий дал повод для ожиданий, что американская сторона, не видя в Венгрии союзника, может вместе с тем инициировать в ООН постановку вопроса о предоставлении ей нейтралитета. Обращение И. Надя в ООН с соответствующей просьбой явилось настоящим «подарком» для тех, кто надеялся именно на такое развитие событий. Однако тема нейтралитета Венгрии так и не получила ни с американской, ни с какой-либо другой стороны развития в ходе дальнейших обсуждений в стенах ООН «венгерского вопроса». Как признал позже Г. Киссинджер, «несмотря на все разговоры об “освобождении”», Вашингтон оказался явно не готов ко всему произошедшему. Казалось, он разрывается между желанием помочь развернувшемуся процессу и страхом перед тем, что чересчур прямолинейная политика может дать Советам предлог для интервенции, которая, впрочем, вполне могла состояться (и состоялась) без этого предлога – по жесткой оценке Киссинджера, администрация Эйзенхауэра «плелась в хвосте собственной риторики», не попытавшись даже «поднять цену советской интервенции» [2. С. 81, 83].
19 Вечером 2 ноября (в ночь со 2 на 3 ноября по среднеевропейскому времени) по требованию США, Великобритании и Франции все же было созвано новое заседание Совбеза для обсуждения положения в Венгрии с учетом полученного Хаммаршельдом обращения И. Надя. За это проголосовали все кроме СССР, т.е. десять стран–членов Совбеза, включая представителя Югославии, который в то же время высказался за приглашение на следующее заседание официального венгерского представителя. На следующий день, 3 ноября, приглашенный венгерский представитель Я. Сабо, не комментируя обращение И. Надя в ООН, информировал Совбез о начавшихся переговорах между представителями советского военного командования и венгерскими властями о выводе войск. Это подтвердил и представитель СССР А.А. Соболев. Вновь взявший слово югославский представитель Й. Брилей внес предложение о приостановке обсуждения, чтобы не допустить принятия решений, которые могут помешать переговорам. Представитель США выдвинул проект резолюции, призывающей Советский Союз воздержаться от силового вмешательства во внутренние дела Венгрии, однако с учетом начавшихся переговоров было решено отсрочить принятие любых резолюций до понедельника 5 ноября [7. P. 419–422; 13. P. 786–794]18. Представители Великобритании и Франции предложили перенести рассмотрение «венгерского вопроса» из Совбеза на чрезвычайную сессию Генассамблеи ООН, где начиная с 1 ноября обсуждалось положение на Ближнем Востоке19. Как можно предполагать, перенос был предложен в расчете на то, что это ослабит внимание к ближневосточным делам и создаст более благоприятный фон для принятия решений по Суэцу. Хотя 3 ноября эта инициатива и не была поддержана представителем США, события следующего дня привели к реализации именно такого варианта.
18. АВП РФ. Ф. 077 (референтура по Венгрии). Оп. 37. Папка 191. Д. 39. Л. 106. На самом деле переговоры, по предложению советской стороны перенесенные на ее военную базу близ Будапешта (в Тёкёле), завершились арестом венгерской делегации, причем операцией непосредственно руководил председатель КГБ СССР И.А. Серов.

19. United Nations. General Assembly. Official Records. First and Second Emergency Special Sessions, 1–10 November 1956. Plenary Meetings and Annexes. New York, 1956. P. 1–24 (см. также [7. P. 422–425]).
20 На рассвете 4 ноября советские войска вошли в Будапешт с целью свержения действующего правительства И. Надя и замены его другим, находящимся под полным контролем Москвы. Принципиальное решение о военной акции было принято, как отмечалось, еще до декларации И. Надя о выходе Венгрии из ОВД20; работа по формированию нового правительства во главе с Я. Кадаром происходила в СССР. В Нью-Йорке была получена информация о событиях в Будапеште, в том числе об укрытии И. Надя вместе с группой соратников и членов их семей в югославском посольстве – это случилось сразу после того, как венгерский премьер-министр в радиообращении осудил перед всем миром состоявшуюся агрессию. На заседании Совбеза, собравшегося по американской инициативе в тот же день, снова воскресный, представитель США Г.К. Лодж изложил свой проект резолюции, требующий прекращения силового вмешательства в венгерские дела, вывода советских войск из Венгрии и принятия мер по наблюдению за положением в стране посредством структур ООН. Вето, наложенное представителем СССР, не позволило принять эту декларацию. Следом Лодж внес то самое предложение, которое перед этим уже выдвигалось Великобританией и Францией, но тогда не нашло однозначной поддержки США: передать «венгерский вопрос» на рассмотрение чрезвычайной сессии Генассамблеи ООН. За него проголосовали представители десяти стран–членов Совбеза (включая Югославию), кроме представителя СССР, проголосовавшего против [7. P. 432–433.].
20. Советский Союз и венгерский кризис 1956 г. С. 484.
21 Заседание чрезвычайной сессии Генассамблеи ООН, посвященное обсуждению вопроса о положении в Венгрии, открылось во второй половине того же дня. Американская дипломатия, в предшествующие дни всецело сосредоточенная на суэцком вопросе и занимавшая после 28 октября выжидательную позицию в венгерских делах, смогла воспользоваться советской интервенцией для того, чтобы в канун собственных президентских выборов проявить и продемонстрировать последовательность в своих миротворческих усилиях. Предложенный делегацией США и первоначально представленный на заседании Совбеза проект резолюции был принят на сессии Генассамблеи большинством голосов – за проголосовало 50, а против – восемь делегаций21, прежде всего СССР и его ближайшие союзники, включая Польшу, руководство которой в лице В. Гомулки и Ю. Циранкевича на встрече с Н.С. Хрущевым 1 ноября в Бресте не поддержало силового свержения правительства И. Надя, но обязалось на международной арене не отклоняться от линии Москвы. 15 делегаций, включая югославскую, воздержались22. В соответствии с этой резолюцией генеральный секретарь ООН Д. Хаммаршельд получал полномочия на то, чтобы направить в Венгрию наблюдателей ООН для изучения ситуации. В свете прозвучавшего радиозаявления И. Надя, не признавшего законности советской акции, а перед этим направившего Хаммаршельду декларацию о выходе Венгрии из ОВД, участникам заседания, несомненно, предстояло принять во внимание позицию венгерского представителя в ООН.
21. АВП РФ. Ф. 077. Оп. 37. Папка 191. Д. 39. Л. 107.

22. Позиция Югославии была изложена ее представителем Брилеем не в этот день, а 8 ноября, когда чрезвычайная сессия продолжила свою работу. Выступая в унисон с советской линией, он указал на якобы имевшие место попытки восстановления в Венгрии довоенных порядков, а также на хаос, возникший по вине правительства И. Надя. Он напомнил также о заявлении правительства СССР от 30 октября и выраженной в нем готовности договориться с Венгрией об условиях пребывания советских войск на ее территории. Как присутствие на территории этой страны иностранных войск, так и любое вмешательство в ее внутренние дела он расценил как непродуктивные, а американский проект резолюции с осуждением интервенции – как в целом не указывающий путь к улучшению положения в Венгрии (АВП РФ. Л. 108).
22 С 30 июля пост министра иностранных дел Венгрии занимал И. Хорват, сохранивший его и в правительстве И. Надя. После того, как Надь публично объявил о нейтралитете Венгрии, Хорват был командирован в Нью-Йорк для разъяснения официальной венгерской позиции и действительно 2 ноября выехал в Вену, но уже вечером следующего дня оказался в Москве, куда вылетел через Прагу, и принял участие в заседании в Кремле с участием Я. Кадара и Ф. Мюнниха, где обсуждался вопрос о составе нового венгерского правительства, 4 ноября выступившего со своим первым заявлением23. Дипломат Сабо, исполнявший обязанности представителя Венгрии в ООН, также не проявил готовности отстаивать позицию премьер-министра И. Надя и действовал при голосовании по указке советского представителя А.А. Соболева. К этому времени в Нью-Йорке была, очевидно, получена телеграмма Хаммаршельду за подписью главы нового венгерского правительства Я. Кадара и сохранившего пост министра иностранных дел И. Хорвата о том, что обращения И. Надя в ООН с просьбой о рассмотрении ситуации в Венгрии не имеют законной силы, поскольку новое правительство категорически возражает против обсуждения в ООН вопросов, касающихся исключительно внутренних дел ВНР. Телеграмма была опубликована и в «Правде» 5 ноября. Краткая запись заседания Президиума ЦК КПСС от 4 ноября – «т. Кадару сказать, чтобы отозвал вопрос из ООН»24 указывает на инициирующую роль Москвы в отзыве обращения И. Надя.
23. Это нашло отражение в сделанной им записи заседания: Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 545–546.

24. Президиум ЦК КПСС. 1954 –1964. Т. 1. С. 202.
23 Вместе с тем нейтрализация возможного выступления венгерского представителя в ООН в духе заявлений И. Надя от 1–2 ноября не была для Москвы слишком большим «дипломатическим успехом», потому что выехавшая 2 ноября в Вену на сессию Социнтерна ветеран венгерской социал-демократии Анна Кетли (вошедшая перед этим в сформированное И. Надем коалиционное левоцентристское правительство) с первых дней своего пребывания на Западе активно позиционировала себя как член незаконно свергнутого венгерского правительства, полномочный выступать от его имени. Это дало основания для приостановки с 8 ноября полномочий венгерского представителя в ООН, который бы выступал от нового, никем пока не признанного венгерского правительства, сформированного в Москве (фактически они оставались приостановленными либо ограниченными вплоть до снятия венгерского вопроса с повестки дня ООН в 1963 г.). Что касается отправки в Венгрию наблюдателей ООН в соответствии с резолюцией Генассамблеи от 4 ноября, то 15 ноября от имени правительства Я. Кадара в Нью-Йорк в ответ на письмо Хаммаршельда пришло заявление об отказе принять делегацию ООН [12. 240–241. old.]. Это наглядно показало, что без поддержки СССР такого рода резолюции ООН по венгерскому вопросу не имеют шансов на выполнение.
24 Начиная с 5 ноября предметом бурных дебатов на чрезвычайной сессии Генассамблеи ООН вновь стал суэцкий вопрос, особенно в свете крайне жесткого, ультимативного заявления советского правительства в адрес Великобритании и Франции, сделанного в ночь с 5 на 6 ноября (день американских президентских выборов) и интерпретированного в этих странах как угроза применения стратегического оружия – помимо того, что в Москве не хотели отстать от Вашингтона в усилиях по урегулированию суэцкого кризиса, демонстрация силы со стороны СССР отчасти имела целью несколько компенсировать впечатление ослабления державных позиций СССР, вызванное на Западе венгерским кризисом. В конце концов, при отсутствии поддержки ближневосточной военной акции со стороны США, именно в эти дни были приняты принципиальные решения, приведшие к прекращению боевых действий в зоне Суэцкого канала. К рассмотрению ситуации в Венгрии чрезвычайная сессия Генассамблеи ООН вернулась 8 ноября. Накануне глава нового, сформированного в Москве, венгерского правительства Янош Кадар въехал в столицу в советском бронетранспортере, еще продолжалось вооруженное сопротивление повстанцев (особенно на Чепеле, в важнейшем рабочем районе на юге Будапешта), начался массовый исход населения в соседнюю Австрию. В условиях всеобщих забастовок и полной парализации экономики сформированное в Москве «венгерское рабоче-крестьянское правительство» во главе с Я. Кадаром оставалось, по сути, лишь придатком советской военной администрации.
25 9 ноября на чрезвычайной сессии Генассамблеи ООН был вынесен на голосование проект новой резолюции, требующей немедленного вывода советских войск из Венгрии и проведения свободных выборов под эгидой ООН. Она была принята большинством голосов – 48 за при 11 против и 16 воздержавшихся25. В этот же день были вынесены на обсуждение и приняты еще две резолюции. В одной из них, инициированной Австрией, обходилась стороной критика Советского Союза, в обострении отношений с которым как одним из гарантов австрийского суверенитета (согласно международному договору 1955 г. о статусе Австрии как нейтрального государства) Вена не была заинтересована, акцент делался на решении гуманитарных проблем, принятии неотложных мер по оказанию другими государствами помощи Венгрии в поставках медикаментов, продовольствия и одежды посредством структур ООН и организаций Международного Красного Креста. Резолюция была принята 68 голосами за при семи воздержавшихся (СССР и его союзники). В другой резолюции, проект которой был предложен делегацией США и принятой большинством голосов26, обращалось внимание на попытки советских оккупационных сил воспрепятствовать доставке в Венгрию продовольствия и медикаментов международными организациями. Позиция советской стороны по этому вопросу была выражена в общем плане с трибуны очередной сессии Генассамблеи ООН только десятью днями позже, 19 ноября, в выступлении министра иностранных дел Д.Т. Шепилова, на следующий день опубликованном. Согласно официальной версии Москвы, уже с ноября находившей отражение в советской пропаганде, хотя и не опиравшейся на проверенные факты, завозимые продукты оказывались в руках вооруженных повстанцев, причем иногда под видом продуктов и медикаментов якобы завозились боеприпасы, а кроме того сами представители Международного Красного Креста и других организаций, занимавшихся доставкой, якобы занимались в Венгрии шпионажем и подстрекали повстанцев к дальнейшему сопротивлению.
25. АВП РФ. Ф. 077. Оп. 37. Папка 191. Д. 39. Л. 108.

26. Попытки представителей ряда азиатских стран, поддерживавших активные связи с СССР (Индии, Индонезии, Цейлона), скорректировать текст этой резолюции так, чтобы обойтись без прямой критики советского вмешательства, не были поддержаны большинством стран–членов ООН.
26 Резолюции от 9 ноября, инициированные США и Австрией, явились первыми документами ООН, в которых была затронута проблема начавшегося массового исхода населения из Венгрии и необходимости размещения беженцев в западных странах, оказания им материальной помощи. Возникновение этой проблемы, с каждой ноябрьской неделей все усугублявшейся, явилось самым наглядным знаком того, что венгерские события далеко перешагнули узкие национальные рамки, ведь к двадцатым числам ноября исход приобрел такой размах, что возникла реальная угроза гуманитарной катастрофы, для предотвращения которой требовалось подключение мирового сообщества и в том числе усилия ООН. По итогам обсуждений, состоявшихся 9 ноября, Д. Хаммаршельд поручил верховному комиссару ООН по делам беженцев О. Линдту провести консультации с различными международными организациями и правительствами в целях предоставления эффективной помощи венгерским беженцам. Вышеупомянутая резолюция от 9 ноября, предложенная США, была первой, в которой содержался и призыв к СССР вступить в сотрудничество со структурами ООН, в частности с верховным комиссаром ООН по делам беженцев и подведомственным ему постоянно действующим фондом помощи – UNREF. Для понимания позиции США показательно, что в этой резолюции не было упомянуто о провозглашенном 1 ноября правительством И. Надя нейтралитете; соответственно об этом не было упомянуто ни в одной из последующих резолюций по «венгерскому вопросу». Создается впечатление, что данную проблему, неудобную с точки зрения сохранения биполярной ялтинско-потсдамской системы, предпочитали не выносить на первый план ни администрация США, ни генеральный секретарь ООН Д. Хаммаршельд, сторонник снижения конфронтационности в отношениях Запада с СССР [9].
27 С массовым наплывом беженцев из Венгрии Австрия столкнулась в самом начале ноября. Уже 5 ноября ее правительство направило в структуры ООН телеграмму с просьбой о помощи. Речь шла прежде всего о денежных вливаниях с тем, чтобы можно было обеспечить на соответствующем уровне бытовые условия для беженцев, их снабжение питанием. В телеграмме содержалась также просьба об обращении к другим странам с тем, чтобы те согласились принять определенное количество беженцев у себя. Решение возникшей гуманитарной проблемы было невозможно в одиночку, без приложения общих усилий, поскольку неожиданно возникшие задачи превосходили возможности малой, семимиллионной среднеевропейской страны, после пережитой в 1945 г. тяжелой разрухи едва вступавшей в полосу относительного экономического подъема. 14 ноября записки соответствующего содержания были адресованы МИД Австрии правительствам 20 стран. Был образован банковский счет, на который могли перечисляться средства от благотворителей. Решение о перечислении из фонда ООН UNREF первоначальной суммы в 25 тыс. долларов было принято уже 5 ноября.
28 Австрийский министр иностранных дел Л. Фигль, отбывший в Нью-Йорк для участия сначала в чрезвычайной, а потом и в очередной сессиях Генассамблеи ООН, с трибуны ООН выразил готовность Австрии принять на себя груз забот, возникших с началом массового исхода венгров, рассказал об усилиях, прилагаемых его правительством для обеспечения беженцев нормальными условиями проживания, призывал правительства стран–членов ООН содействовать переправке части мигрантов в другие государства. В условиях, когда в советской прессе на основе недостоверной информации активно начала муссироваться тема засылки в Венгрию через западную, австрийскую, границу вооруженных диверсантов, правительство нейтральной Австрии предприняло на международной арене шаги, направленные на демонстрацию миру готовности подключиться к разрешению гуманитарных проблем, возникших вследствие развития событий в Венгрии. Одним из таких шагов и стала инициатива выдвижения вышеупомянутой резолюции ООН от 9 ноября.
29 В преддверии открывавшейся очередной XI сессии Генассамблеи ООН 10 ноября чрезвычайная сессия Генассамблеи большинством голосов приняла резолюцию о передаче «венгерского вопроса» на рассмотрение этой сессии, а 13 ноября на ее первом пленарном заседании вопрос вопреки возражениям советского представителя был включен в повестку дня. Его обсуждение проходило 19–21 ноября, и в первый день глава советской делегации Д.Т. Шепилов изложил официальный советский взгляд на венгерские события27. «Контрреволюционные силы […] спровоцировали в Будапеште массовые беспорядки, переросшие затем в мятеж», поддержанный зарубежной реакцией; это и сделало неотложной задачу по оказанию «братской Венгрии» интернациональной помощи, дабы предотвратить установление «фашистского режима»28.
27. «Действия народных масс, выступивших 23 октября против тяжелых ошибок и извращений, допущенных прежним руководством Венгрии, были совершенно законными. Вскоре, однако, это здоровое движение попытались использовать в своих целях реакционные фашистские элементы, которые стремились подорвать народно-демократический строй и свергнуть его. Уже 23 октября, когда в Будапеште проходила демонстрация, в которой приняло участие немало трудящихся, воодушевленных хорошими побуждениями, руководители контрреволюционного подполья вывели на улицы заранее сколоченные вооруженные группы»: Правда. 1956. 20 XI (Против попыток использовать ООН для вмешательства во внутренние дела Венгрии). В дальнейшем официальные советские оценки ужесточились, о «здоровом народном движении» тех, кто выступил против ошибок прежнего руководства, уже не говорилось, акцент делался на «контрреволюционной» сущности событий с первого их дня.

28. См. выступления Шепилова в ООН с изложением официальной советской позиции в полемике с выступлениями западных представителей: Правда. 1956. 22, 23 XI (По поводу недостойных попыток поддержать антинародные силы в Венгрии).
30 Начиная с 19 ноября на XI сессии Генассамблеи обсуждались несколько проектов резолюций по «венгерскому вопросу». Один из них возник как реакция на сообщения венгерских и западных СМИ о депортации арестованной советскими спецслужбами венгерской молодежи якобы «в Сибирь». В реальности несколько сот молодых венгров, в которых советская сторона видела потенциальных участников оппозиционного повстанческого движения, были ею задержаны и под конвоем транспортированы на территорию Закарпатской и отчасти Львовской областей УССР29. Проект был принят большинством голосов несмотря на звучавшую критику, в том числе со стороны представителя внеблоковой Югославии. Он сослался на нецелесообразность вынесения решений, основанных, как он заявил, на непроверенной информации: это могло бы, по его мнению, только создать новые трудности на пути урегулирования венгерской проблемы30. Тогда же был выдвинут и принят еще большим числом голосов проект резолюции о необходимости допуска в Венгрию наблюдателей ООН для ознакомления с текущей ситуацией. Хотя резолюцию инициировали представители дружественных Советскому Союзу азиатских стран (Индии, Индонезии, Цейлона), в ней также содержалась ссылка на противоречивые сообщения о депортации венгерских граждан на территорию СССР, подлежащие проверке. В связи с резким обострением проблемы беженцев, устремившихся в Австрию31, 21 ноября был, по инициативе сразу нескольких стран, рассмотрен вопрос об оказании беженцам помощи со стороны учреждений ООН. Это был второй, после случая с австрийской инициативой от 9 ноября об оказании Венгрии помощи через структуры ООН и Международный Красный Крест, проект резолюции по «венгерскому вопросу», при голосовании по которому делегация СССР предпочла не выступить против, а в знак «доброй воли» воздержаться. Однако, в соответствии с подготовленным в Москве сценарием, советская сторона предоставила выступить против делегациям некоторых своих союзников (Чехословакии, Румынии) и даже, что было уж вовсе анекдотично, делегации УССР. Эти выступления против аргументировались тем, что под видом помощи по каналам ООН иногда оказывается поддержка венгерской «контрреволюции»32. На основании резолюции от 21 ноября генеральный секретарь ООН и верховный комиссар ООН по делам беженцев выступили 29 ноября с совместным призывом к правительствам и международным организациям о подключении к решению возникшей гуманитарной проблемы как через обеспечение возможностей расселения, так и предоставлением необходимых финансовых средств соответствующим международным структурам для транспортировки беженцев в разные страны, в том числе и на американский континент33.
29. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 651–655.

30. АВП РФ. Л. 108–109.

31. Массовый исход достиг своего пика 23 ноября, когда венгерско-австрийскую границу за сутки пересекло несколько тысяч человек, с размещением которых возникли серьезные проблемы. О динамике нарастания числа беженцев вплоть до конца 1956 г. см. [3. С. 303–304].

32. АВП РФ. Л. 109.

33. Подробнее об инициативах ООН конца ноября с учетом положения, сложившегося с наплывом беженцев в Австрию, см.: [8]. О контактах верховного комиссара ООН по делам беженцев и подведомственных ему структур с представителями правительства Кадара см. [10].
31 После нескольких дней перерыва обсуждение венгерского вопроса на XI сессии Генассамблеи ООН возобновилось 27 ноября. К этому времени в центре внимания мировой общественности оказалось сообщение информагентств о состоявшейся 23 ноября незаконной депортации советскими спецслужбами в Румынию бывшего премьер-министра И. Надя и большой группы его соратников, а также членов их семей вскоре после выхода всех этих лиц из югославского посольства, где они получили убежище утром 4 ноября, в первые часы после начала советской интервенции. Факт их отъезда в Румынию подтвердил и Кадар в выступлении по венгерскому радио 26 ноября. При этом он явно исказил положение дел, назвав их выезд в соседнюю страну добровольным. Было вполне ожидаемо, что на сессии Генассамблеи будет поднят данный вопрос. На этот случай Президиум ЦК КПСС дал Шепилову указание «вести себя спокойно и твердо, не проявляя нервозности […], отстаивать свою позицию и использовать в свою очередь предоставляющиеся возможности для вскрытия агрессивной империалистической политики западных держав»34.
34. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 703.
32 Непредсказуемо вел себя представитель Югославии, которую были некоторые основания заподозрить в сговоре с Москвой в осуществлении депортации И. Надя и лиц из его окружения в Румынию. В выступлении госсекретарь по иностранным делам Югославии К. Попович, выразив надежду на то, что дальнейшее развитие Венгрии пойдет по пути полного восстановления ее государственного суверенитета и «обеспечения народного волеизъявления», призвал лидеров других государств, особенно больших держав, всячески избегать попыток использовать обсуждение в ООН «венгерского вопроса» для политических манипуляций, не отвечающих интересам венгерских граждан. Вопрос о депортации «группы Надя» в Румынию он в эти дни предпочел так и не затрагивать. Очевидно, что югославская сторона не хотела привлекать большое международное внимание к данной проблеме, поскольку оно могло нежелательным для режима Тито образом, в ущерб его международному престижу, сфокусироваться на том, что в Белграде предпочли бы скрыть – а именно на его секретных контактах с командой Кадара и стоявшей за ней советской стороной в деле нейтрализации членов свергнутого венгерского правительства. Следует иметь в виду, что Тито, уже 11 ноября, выступая на партактиве в Пуле, поддержал правительство Кадара, хотя и, к резкому неудовольствию Москвы, выступил с критикой советских действий в Венгрии. Только через неделю, 4 декабря, в отсутствии ясности относительно судьбы И. Надя и его соратников, правительство ФНРЮ, предваряя возможные комментарии западных СМИ относительно его роли в депортации группы Надя в Румынию, высказалось через своего постоянного представителя в ООН за скорейший приезд в Венгрию Д. Хаммаршельда. По мнению югославской стороны, это позволило бы внести больше определенности в ситуацию в условиях, когда полученные в Белграде из Москвы и Будапешта ответы в связи с похищением И. Надя не могли считаться удовлетворительными и в силу этого дальнейшее развитие событий вызывало естественную тревогу35. Хотя для Хаммаршельда неоспоримым приоритетом была, конечно, в то время не проблема Надя, а острая гуманитарная проблема в связи с продолжавшимся наплывом в Австрию венгерских беженцев, вопрос о посещении генсеком ООН Венгрии продолжал и в дальнейшем оставаться в повестке дня Генассамблеи. Правительство Кадара, действуя по указке Москвы, не давало согласия на приезд Хаммаршельда. Однако его попытки представить вопрос о силовом подавлении восстания как сугубо внутреннее дело Венгрии, а вопрос о беженцах как исключительно вопрос двусторонних венгерско-австрийских отношений не находили поддержки в ООН даже со стороны тех делегаций, которые (вроде Индии или Финляндии) совершенно не стремились к конфронтации с СССР. Ибо совершенно очевидны были реальные масштабы проблем, вызванных массовым исходом населения из Венгрии.
35. АВП РФ. Л. 112–113. В связи с депортацией группы И. Надя в Румынию происходил обмен нотами между ФНРЮ и СССР: Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Док. 209. С. 679–683; Док. 227. С. 721–724.
33 С возобновлением 3 декабря 1956 г. обсуждения ситуации в Венгрии на сессии Генассамблеи снова зазвучали требования СССР и его союзников о прекращении дискуссии. Использовалась ссылка на то, что дальнейшее урегулирование положения в этой стране относится только к компетенции самого венгерского правительства. Тем не менее, на следующий день на голосование был вынесен от имени 14 делегаций меморандум с требованием к правительствам СССР и Венгрии, сформулированным в весьма ультимативной форме, о том, чтобы не позднее 7 декабря было дано согласие на приезд в Венгрию наблюдателей ООН. В проекте меморандума не только говорилось о невыполнении СССР прежних резолюций ООН по венгерскому вопросу, но содержалось упоминание и о продолжающейся высылке венгерских граждан на территорию СССР. На самом деле, по имеющимся данным, к декабрю такая высылка фактически прекратилась и происходил процесс возвращения депортированных домой36. Тем не менее этот вопрос при отсутствии информации продолжал обсуждаться западной прессой. Резолюция была принята большинством голосов при 10 против и 14 воздержавшихся. Югославский представитель также выступил против, указав, что ультимативный характер резолюции не будет способствовать разрешению существующих проблем37.
36. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 652–655.

37. АВП РФ. Ф. 077. Оп. 37. Папка 191. Д. 39. Л. 113.
34 Всего через несколько дней, однако, в ООН был официально распространен своего рода программный документ, отражавший предназначенный для мирового общественного мнения взгляд руководства Югославии на суть венгерских событий – в Белграде искали разные способы, как, не идя на разрыв с Москвой, отмежеваться от ее линии в венгерском вопросе, осужденной мировым сообществом. Речь идет о тексте выступления в югославской скупщине 7 декабря главного идеолога Союза коммунистов Югославии Э. Карделя, который раскритиковал бюрократический социализм советского образца, противопоставив ему как югославский опыт, так и стихийно возникавшие в ходе венгерской революции рабочие советы38. Тогдашний посол Югославии в СССР В. Мичунович позже вспоминал, что никогда не видел Хрущева столь взбешенным, как во время их встречи, состоявшейся 11 декабря 1956 г., когда советскому лидеру принесли информацию о программной речи Карделя, к тому же распространенной югославской делегацией в ООН39. Через считанные дни, на декабрьском пленуме ЦК КПСС, Хрущев дал волю эмоциям, критикуя югославов, получающих подачки с Запада за свою якобы независимую политику40.
38. Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. С. 524–533.

39. О частых встречах с Хрущевым в этот период дает представление более поздняя книга Мичуновича, в основе которой лежат записи 1950-х годов: Mićunović V. Moskovske godine 1956/1958. Beograd, 1984. S. 204–208.

40. РГАНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 198. Л. 103–104.
35 Ультимативное требование о допуске в Венгрию наблюдателей ООН так и не было выполнено, что дало основания возобновить 10 декабря обсуждение венгерского вопроса на сессии Генассамблеи. На голосование был представлен проект резолюции с предложением осудить СССР за систематическое нарушение Устава ООН, что привело к лишению Венгрии ее независимости, а венгерский народ – фундаментальных демократических свобод. Присутствовавшие представители совершенно марионеточного в то время венгерского правительства демонстративно покинули зал заседаний. Для того чтобы разрядить атмосферу, представитель Индии предложил ряд поправок, смягчающих критику советской политики. Они были поддержаны делегациями ряда стран, в том числе представителем Югославии, который при этом в ходе обсуждения 11 декабря заявил, что последствия событий в Венгрии, во время которых, по его утверждению, справедливой народной борьбой за свободу воспользовались чуждые народу элементы, угрожают нарушением равновесия в Европе и потому не могут считаться сугубо внутренним делом. Он выразил сожаление по поводу того, что обсуждение ситуации в Венгрии «пошло по вредному пути», оживив атмосферу холодной войны. Однако индийские поправки не были поддержаны большинством Генассамблеи, и после длительного, трехдневного обсуждения резолюция была принята 12 декабря без них.
36 Между тем она, как и предшествующие резолюции с осуждением советской политики в Венгрии, по сути, не имела никакого эффекта – в отличие от резолюций, в которых предлагалась программа мер по оказанию интернациональной помощи венгерским беженцам41. Ведь в Будапеште не давали согласия на посещение страны ни генсеком ООН42, ни наблюдателями ООН. В силу явного дефицита сколько-нибудь объективной информации оставалось много вопросов относительно эволюции внутриполитической ситуации в стране, где с начала декабря происходило очевидное ужесточение внутренней политики: силовой разгон протестных демонстраций, сопровождавшийся большими человеческими жертвами; запрещение деятельности рабочего совета Большого Будапешта, выступавшего в ноябре 1956 г. в качестве альтернативного органа власти; несколько позже, в январе 1957 г., приостановка деятельности творческих союзов.
41. В общей сложности из Венгрии бежало в Австрию около 180 тыс., а около 20 тыс. – в Югославию. Поток в Австрию фактически иссяк в январе 1957 г., что было связано в том числе и с закрытием Австрией своей границы с Венгрией 15 января. О ходе решения материальных проблем, связанных с массовым наплывом беженцев в Австрию, см. [3. С. 303–314, 330–331 и далее].

42. Как свидетельствуют многие источники личного происхождения (мемуары, интервью со свидетелями событий), идея приезда Хаммаршельда в Венгрию и вообще более твердого давления на СССР и кадаровское правительство со стороны ООН была в декабре 1956 г. особенно популярна среди венгерских беженцев в Австрии.
37 С возобновлением в январе работы Генассамблеи ООН было принято решение о создании специальной комиссии по Венгрии, которой было поручено заниматься изучением ситуации в стране и предоставлять соответствующую информацию на рассмотрение новых сессий Генассамблеи. «Венгерский вопрос» продолжал и далее оставаться предметом обсуждения в ООН, хотя занимал в ходе дискуссий все более периферийное положение. Его последующая судьба находилась в прямой зависимости от дальнейшей эволюции кадаровского режима. Снятие этого вопроса с повестки дня ООН в 1963 г. стало откликом на объявленную Я. Кадаром всеобщую амнистию осужденным участникам восстания 1956 г., однако предшествовавшие этому перипетии достойны стать предметом самостоятельного исследования.
38 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
39 АВП РФ – Архив внешней политики Российской Федерации.
40 ВНР – Венгерская Народная Республика.
41 КНР – Китайская Народная Республика.
42 КПСС – Коммунистическая партия Советского Союза
43 ОВД – Организация Варшавского договора.
44 ООН – Организация Объединенных Наций
45 РГАНИ – Российский государственный архив новейшей истории.
46 СМИ – средства массовой информации
47 ФНРЮ – Федеративная Народная Республика Югославии.
48 ЦК – Центральный Комитет
49 UNREF – United Nations Refugee Fund

References

1. AVP RF. F. 077 (referentura po Vengrii). Op. 37. Papka 191. D. 39.

2. Bibo Ishtvan. Polozhenie v Vengrii i mirovaya obstanovka // Most (Budapesht), 1992. № 1–2. S.

3. Pravda. 1956.

4. Prezidium CzK KPSS. 1954–1964. M.: ROSSPE`N, 2003. T. 1. Chernovy`e protokol`ny`e zapisi zasedanij. Stenogrammy`. 1344 s.

5. RGANI. F. 2. Op. 1. D. 198. L. 103–104.

6. Sovetskij Soyuz i vengerskij krizis 1956 goda. Dokumenty` / Redaktory`-sostaviteli E.D. Orexova, V.T. Sereda, A.S. Sty`kalin. M.: ROSSPE`N, 1998. 863 s.

7. A «Jelcin-dosszié». Szovjet dokumentumok 1956-ról / szerk. Gál É., Hegedűs B.A., Litván Gy., Rainer M.J. Budapest: 1956-os Intézet, 1993. 245. old.

8. A magyar kérdés az ENSZ-ben és a nyugati nagyhatalmak titkos tárgyalásai 1956 október 28 – november 4 (Brit kulugyi dokumentumok) / közli: Békés Cs. // 1956-os Intézet Évkönyv. II. Budapest, 1993. 39–71. old. (angloyazy`chnoe izdanie: The Hungarian Quarterly. № 157 [Budapest, 2000]. P. 103–122).

9. Mićunović V. Moskovske godine 1956/1958. Beograd: Jugoslovenska revija, 1984. 460 s.

10. United Nations. Security Council. Official Records. Eleventh Year. 749th –751th meetings, 30–31 Oct. 1956. New York, 1956. P. 1–35.

11. United Nations. General Assembly. Official Records. First and Second Emergency Special Sessions, 1–10 November 1956. Plenary Meetings and Annexes. New York, 1956. P. 1–24.

12. A forradalom és a magyar kérdés az ENSZ-ben, 1956–1963. Tanulmányok, dokumentumok és kronológia, Szerk. Békés Cs., Kecskés G. Budapest, Magyar ENSZ Társaság Publ., 2006, 239 p. (In Hungar.).

13. Békés Cs. Az 1956-os magyar forradalom a világpolitikában. Tanulmány és válogatott dokumentumok. Budapest, 1956-os Intézet Publ., 1996, 183 p. (In Hungar.).

14. Calhoun Daniel F. Hungary and Suez, 1956. An Exploration of Who Makes History. Lanham, Maryland, University Press, 1991, 592 p.

15. Cseresnyés F. A nemzetközi menekültjog alkalmazása: Ausztria és az 56-os menekültek. Múltunk, 2007, no. 1, 169–186 pp. (In Hungar.).

16. Gaiduk I.V. V labirintah holodnoi voiny: SSSR I SShA v OON, 1945–1965 gg. Moscow, Institut vseobschei istorii RAN Publ., 2012, 332 p. (In Russ.)

17. Heller Peter B. The United Nations under Dag Hammarskjold, 1953–1961. Lanham, Maryland; London, University Press, 2001, 320 p.

18. Horvath M. Vengerskoe vosstanie 1956 g. v kontexte mejblokovyh otnoshenii I Suetskogo krizisa. Vengerskii krizis 1956 g. v kontexte hruschevskoi ottepeli, mezhdunarodnyh I mezhblokovyh otnoshenii, otv. red. A.S. Stykalin. Moscow; Saint Petersburg, Nestor-Istoriya Publ., 2018, pp. 41–53. (In Russ.).

19. Kecskés D.G. Ar ENSZ Menekültügyi Föbiztossága és a Kádár-kormány közti kapcsolat az 1956-os magyar menekültválság idejen. Történelmi Szemle, 2017, no. 3, 463–490 pp. (In Hungar.).

20. Kecskés D.G. Franciaország politikája az ENSZ-ben a «magyar ügy» kapcsán: 1956–1963. Századok, 2000, no. 5, 1171–1194 pp. (In Hungar.).

21. Király Béla. A forradalom, az ENSZ és a forradalmi emigráció első akciói. «Tizenhárom nap, amely…». Tanulmányok az 1956-os forradalom és szabadságharc történetéből, szerk. Horváth M. Budapest, Hadtörténeti Intézet és Múzeum, 2003, pp. 238–256 (In Hungar.).

22. Kissinger Henry. Ritorika I deistvitelnosty. Rodina. 1997, no. 6, рp. 79–80 (In Russ.)

23. McCauley B. Hungary and Suez, 1956: The Limits of the Soviet and American Power. Journal of Contemporary History, vol. 16, no. 4 (Oct. 1981), pp. 786–794.

24. Murányi G. «A Konduktorov-ügy. Kós Péter: Kormánynyilatkozatot ismertettem». Az átkos múlt hetek. Budapest, 1996, 155–166 pp. (In Hungar.).

25. Stykalin A.S. Vengerskii krizis 1956 goda v istoricheskoi retrospective. Moscow, Universitet Dmitiya Pojarskogo Publ., 2016, 730 p. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate