Старославянский язык по-прежнему является неиссякаемым источником исследовательской рефлексии. Устойчивый интерес к его изучению вполне объясним хотя бы только тем значением, которое он имел для развития славянских языков и их письменности. Историческая роль Моравии и Чехии в распространении старославянского языка достаточно хорошо изучена, отдельно исследовалось чешское языковое влияние на старославянские памятники. Однако вопрос об обратном влиянии, т.е. старославянского литературного узуса на (старо)чешский язык, представляется непростым и зачастую спорным. Становление письменного чешского языка приходится на конец XIII и XIV в., использование же старославянского языка на территории Чехии и Моравии прекратилось в XI в. Таким образом, очевидно отсутствие прямых письменных связей между двумя языками. Несмотря на этот временной разрыв, вопрос о влиянии старославянской традиции на чешский язык может быть решен в положительном ключе. Монография «Старославянское наследие в старочешском языке» предлагает обоснованные ответы на данный вопрос.

Над научной публикацией работал коллектив авторов: Богумил Выкипел, Гелена Карликова, Илона Янышкова, Вит Бочек. Каждый из названных исследователей имеет долголетний опыт собственной научной деятельности и видные достижения. Следует отметить, что авторы являются коллегами – сотрудниками Этимологического отделения Института чешского языка Академии наук Чешской республики (г. Брно), которые вместе работали над созданием «Этимологического словаря старославянского языка» (<em>Etymologický slovník jazyka staroslověnského</em>, 1989–2021; далее – ESJSt), причем Г. Карликова и И. Янышкова входили в авторский коллектив словаря с самого начала работы над ним, а И. Янышкова была главным редактором 13–20 выпусков. Представляется, что именно благодаря этому совместному научному опыту монография получилась цельной и гармоничной. Издание также дополнено статьями Давида Калгоуса и Мирослава Вепржека.

Предметом исследования является влияние старославянского языка на чешский язык раннего Средневековья, при этом в «Предисловии» уточняется, что речь будет идти «именно о старославянском наследии, не о позднейших влияниях церковнославянского языка хорватской редакции в XIV в. через посредничество пражского Эммаусского монастыря» (с. 5). Поскольку работа построена на историко-этимологическом осмыслении языкового материала, сочетание «старославянское наследие» следует понимать прежде всего как заимствование лексических и нелексических элементов старославянского языка в (старо)чешский. Иногда старославянское влияние могло проявляться в распространении той или иной грамматической формы, аффикса, синтаксической конструкции.

Структура монографии хорошо продумана и логична. После краткого «Предисловия» авторы предлагают войти в проблематику исследования. Глава «Вступительные замечания: тема старославянского наследия в старочешском языке», подготовленная Б. Выкипелом, предваряет обширную аналитическую часть монографии. В ней изложена история и эволюция идей по проблеме влияния старославянского языка на старочешский язык, рассмотрена методология изучении палеославянизмов в последнем. С 80-х годов XVIII в. начинаются первые научные дискуссии о возможном влиянии старославянского библейского перевода на старочешский язык (Й. Добровский, В.Ф. Дурых, Г. Добнер). В конце XIX в. более предметно и остро по теме высказались В. Вондрак и В. Фляйшганс, позднее делились своими наблюдениями Й. Вайс, Й. Вашица, Й. Иречек, Ф. Байер и др. Свежий взгляд на проблему позже предложил Б. Гавранек, им же был создан корпус палеославянизмов в старочешском языке. Отдельно в этой главе рассмотрены критерии изучения заимствований, сформулированные И. Немецем и Б. Гавранеком. Эти идеи творчески развиты авторами рецензируемого труда в основной части монографии.

Глава «Потенциальные лексические палеославянизмы в старочешском языке», в написании которой участвовали все авторы, является самой объемной частью (более 40 % всей книги). Материал в ней представлен в виде словаря возможных палеославянизмов, зафиксированных в старочешской письменности. В каждой словарной статье приводится старочешское слово, его семантика, если авторы считают это целесообразным, также его производные и памятники, где слово было зафиксировано. Далее указывается предполагаемый источник в старославянском языке. После следует историко-этимологический анализ, который условно можно разделить на две части, где в первой части приводятся известные мнения о старославянском происхождении чешского слова, во второй – собственное исследование и заключение, в значительной степени опирающиеся на соответствующие статьи ESJSt. Например, ст.-чеш. <em>duch</em>, ст.-чеш. <em>dušě</em> многими предшественниками (Б. Гавранек, Р. Вечерка, А. Матл, К. Комарек, Д. Шлосар и др.) рассматривалось как палеославянизм. Однако слова хорошо интегрированы в лексическую систему старочешского языка, относятся к общеславянским, поэтому скорее всего были известны еще в эпоху существования праславянского языка. Позднее «праславянский религиозный термин» был соотнесен с христианским понятием (с. 40–41). Выводы исследования подкреплены данными исторических и этимологических словарей.

Глава «Потенциальные нелексические палеославянизмы в старочешском языке» (Б. Выкипел) является логическим продолжением предыдущей. Влияние старославянского языка более всего заметно в старочешской лексике, однако не ограничено ею. Старославянские «следы» возможно выявить в словообразовании и грамматике. Структурно эта глава построена иначе: здесь нет словарных статей, текст разбит по пунктам и подпунктам. Вначале анализируются возможные палеославянизмы среди словообразовательных формантов, в частности, «суффиксы <em>-</em><em>tel</em>, <em>-telný</em>, <em>-stvo</em>, префиксы <em>z-</em>, <em>bez-</em>». Далее исследуется влияние старославянского языка в области синтаксиса, дается критическая оценка употребления старочешских конструкций, к примеру, с дательным самостоятельным или адноминальным дативом. Отмечается старославянское присутствие также на иных уровнях старочешского языка, главным образом в грамматике (двойственное число, простые прошедшие времена, перифрастическая форма будущего времени, морфологическая адаптация некоторых мужских имен греко-латинского происхождения и др.). Завершает главу параграф о старославянском происхождении названий дней недели.

Краткие содержательные «Выводы аналитической части» (коллективное авторство) дают структурированное представление о проделанной работе. Все исследованные лексические и нелексические потенциальные палеославянизмы разделены на четыре группы по степени вероятности их старославянского происхождения. В первую группу входят элементы, которые авторы не считают палеославянизмами (всего 76 слов и словосочетаний, восемь нелексических элементов), в четвертую группу включены надежные палеославянизмы (шесть единиц). Вторая группа состоит из элементов, старославянское происхождение которых представляется как одно из возможных (67 единиц); к третьей группе отнесены элементы с вероятным старославянским происхождением (20 единиц). Кроме этого, элементы систематизируются по «охвату или силе старославянского влияния» (с. 173), иными словами, оценивается, насколько устойчивыми они были в старочешском языке.

Глава «Заключительные замечания: старославянское наследие в старочешском языке между опытом и мировоззрением» (Б. Выкипел) частично перекликается с главой «Вступительные замечания». Внимание автора снова переключается на историю вопроса, но теперь уже с учетом результатов, полученных в аналитической части работы. Излагается более широкое понимание выбранной темы с учетом прошлых и современных исследований по лингвистике, литературоведению и истории. Заключение, основанное на результатах историко-этимологического анализа потенциальных палеославянизмов, свидетельствует скорее о слабом влиянии старославянского языка и его в целом символической роли – «<em>síla symbolu</em>» – в старочешской письменности.

Глава «Механизмы влияния старославянского языка на старочешский язык» (Б. Выкипел, В. Бочек) посвящена социолингвистической ситуации в чешских землях раннего Средневековья. Старославянский язык в чешских и моравских землях сосуществовал с латинским, немецким и чешским языками. Авторы стараются осмыслить место старославянского языка среди остальных языков, сферу его использования и возможных носителей. В рамках контактологии описано влияние старославянского языка на чешский. Поскольку оба языка родственны, а их носители достаточно образованны, «пространство для действия контакта было минимальным» (с. 207). По мнению авторов, родственность старославянского и чешского языков скорее препятствовала взаимовлиянию, ведь родственный язык можно хорошо выучить. К тому же в раннесредневековой Чехии старославянским языком владели просвещенные и образованные люди, способные освоить его на довольно высоком уровне, что также минимизировало влияние старославянского языка на чешский.

Следующая глава «Социолингвистический статус старославянского языка в Чехии времен правления Пржемысловичей» в целом дополняет предыдущую и представляет собой взгляд историка (Д. Калгоус) на анализируемую проблему. Значение старославянского языка в чешском княжестве Пржемысловичей X–XI вв. рассматривается комплексно, с учетом развития письменности также и на латинском языке, характера сохранившихся литературно-письменных памятников, культурно-исторических предпосылок использования старославянского языка.

Последняя глава «За горизонтом чешско-церковнославянской эпохи» посвящена реликтам старославянского наследия после XI в. Ее автор (М. Вепржек) задается вопросом, «могла ли церковнославянская традиция исчезнуть внезапно и мгновенно» (с. 219). Исходя из данных письменных свидетельств, среди которых, например, Венские глоссы, Левинская надпись, легенда о св. Вите, песнь <em>Hospodine, pomiluj ny</em> и др., исследователь делает заключение, что было бы ошибочным воспринимать рубеж 1096–1097 гг. (указанный временной промежуток связан с запретом проведения богослужений на старославянском языке в одном из старейших чешских монастырей – Сазавском и традиционно считается началом упадка старославянского наследия в Чехии) как время стремительного и полного исчезновения старославянской традиции, поскольку «это своеобразное культурное течение частично сохранилось» (с. 230).

Монография дополнена двумя приложениями. В первом опубликована рукопись В. Вондрака <em>Spuren</em><em> </em><em>des</em><em> </em><em>kirchenslavischen</em><em> </em><em>Einflusses</em><em> </em><em>auf</em><em> </em><em>die</em><em> </em><em>böhm</em><em>. (</em><em>bes</em><em>. </em><em>altböhm</em><em>.) </em><em>Sprache</em><em> </em>(«Следы церковнославянского влияния на чешский (в особенности на старочешский) язык»), хранящаяся в архиве университета им. Т.Г. Масарика (г. Брно). Второе приложение содержит отзыв М. Вайнгарта на диссертацию М. Свободы. Оба текста были написаны в первой трети XX в. и затрагивают тему влияния старославянского языка на старочешский. В настоящее время они имеют скорее историческое значение, в них отражены основные научные идеи того времени, о чем упоминалось во «Вступительных замечаниях». Завершают книгу списки сокращений и обширная «Литература» (с. 262–295).

Рецензируемое исследование отличается последовательностью и академической тщательностью. С одной стороны, очевидно полное погружение авторов в заявленную проблематику, проанализирован огромный объем литературы, включая даже маргинальные замечания по данной теме в различных публикациях. Авторы подошли к научной проблеме в высшей степени основательно, опираясь не только на возможности собственно лингвистики, но также других гуманитарных дисциплин (историю, социологию, литературоведение). Истинной жемчужиной монографии является этимологический анализ потенциальных лексических и нелексических палеославянизмов в старочешском языке, выполненный на высоком современном уровне.

Исследование показало, что старославянский язык имел достаточно слабое влияние на (старо)чешский язык. Результаты монографии могут быть использованы при составлении этимологических и других словарей чешского языка, а также при дальнейшем изучении истории, лексикологии, этимологии славянских языков.

Книга представляет интерес для специалистов по старославянскому и старочешскому языкам, этимологов и историков славянских языков.