Крупнейшим сражением русско-польской войны 1654–1667 гг. на землях Украины стала так называемая Чудновская кампания 1660 г., исход которой в дальнейшем повлек за собой раздел казачьих земель по Днепру. Победа польских и крымско-татарских войск в тяжелейших боях под Чудновым позволила Речи Посполитой вернуть Правобережную Украину, в то время как Московское государство перешло от наступления к обороне, сохранив к концу войны под своей властью Левобережье Днепра и Киев.

Несмотря на обилие польских источников и исследований по истории Чудновской кампании, вопрос состава и численности армии, находившейся под командованием воеводы В.Б. Шереметева, до настоящего времени остается открытым. В различных исторических работах разброс данных достаточно велик: авторы называют от 15 до 40 тыс. бойцов. Можно ли анализировать причины поражения русских войск, если не решена одна из важнейших проблем – соотношение сил противников?

Полного списочного состава русской армии в Чудновской кампании 1660 г. среди архивных материалов обнаружить не удалось. Вероятно, он не сохранился, но установить состав, структуру и численность армии под командованием В.Б. Шереметева, а также определить персональный старший офицерский состав, принимавший участие в Чудновском походе 1660 г. можно по сохранившимся документам. Достижение данной цели представляет не только исторический интерес, но и является данью памяти «государевым ратным людям», в тяжелейших условиях героически сражавшимся с превосходящим по силам противником.

Следует сказать, что первый опыт такого исследования, предпринятый мной еще в 2006 г. [1] нельзя назвать удачным. В настоящей работе привлечены неопубликованные архивные источники, что позволило исправить ранее сделанные ошибки и максимально подробно, насколько это возможно, реконструировать состав и численность русского войска в Чудновском походе.

По причине отсутствия полной росписи русской армии, непосредственно касающейся кампании лета – осени 1660 г., установить численность поместной конницы, бывшей в походе, весьма затруднительно. Однако, используя сохранившиеся документы, можно определить, какие именно полки и стрелецкие приказы входили в армию Шереметева.

Для начала рассмотрим общую численность армии В.Б. Шереметева, а затем каждую «дивизию» («воеводский полк») отдельно. Вопрос общей численности армии воеводы В.Б. Шереметева в Чудновском походе 1660 г. до настоящего времени не нашел однозначного ответа у исследователей. Российский историк С.М. Соловьев вообще не указал численность московской армии, Н.И. Костомаров сообщил о 27 000 чел., «по известиям польских летописцев и дневников» [2. C. 191]. А.П. Барсуков написал про 15 000 русского войска и 20 000 украинских казаков Т. Цецуры, ссылаясь на отписку самого В.Б. Шереметева [3. C. 304]. Д.Ф. Масловский [4. C. 26–37] и В. Герасимчук [5. C. 14] – о 19 000 русских и 20 000 казаков. А.К. Баиов считал, что армия состояла из 20 000 русских и 20 000 казаков [6. C. 157–158], а Т.Г. Таирова-Яковлева – из 40 000 в войске Шереметева и 30 000 – Цецюры [7. C. 99].

Что касается историков Польши, то автор наиболее основательного исследования по рассматриваемой теме А. Хнилко, привел сведения из сочинения С. Лещинского и данные из отписки В.Б. Шереметева [8. C. 36–37]. Авторы статьи в «Военной энциклопедии» под ред. О. Ласковского оценили армию Шереметева в 50 000 чел. [9. C. 789]. Р. Романьский написал о 50-тысячной московской-казацкой армии, при этом ссылаясь на сочинение историка XVII в. В. Коховского, который сообщал о 60-тысячном войске [10. C. 20]. Л. Оссолинський оценил армию Шереметева в 16 000 чел. [11. C. 37].

Долгие поиски полной росписи войска в архивных документах РГАДА, предпринятые мной, ни к чему не привели. В связи с этим приходится признать, что о численности армии Шереметева в походе известно лишь по одному документу, заслуживающему полного доверия. Речь идет о записи в «Крымских делах», сделанной с отписки Шереметева от 9 сентября 1660 г., т.е. накануне начала активных боевых действий, в которой воевода сам определил свои силы:

«Во 169 году (1660) сентября в 9 день писал к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу ис походу боярин и воевода Василей Борисович Шереметев с товарыщи, государевых ратных конных и пеших розных чинов людей с ним в походе русских 15 031 человек, полкового наряда 33 пушки. С наказным гетманом с Цыцурею 6 полков конных и пеших, а в них 20 000 человек, наряду 7 пушек.

И в октябре месяце в Черкаских городех меж местечек Чюдново и Пяток боярина и воевод Василья Борисовича Шереметева с товарыщи и ево полку ратных людей всех и наряд и обоз крымские и нагайские воинские люди и с ними полские и литовские люди взяли за присягою, а иных побили» [12. Ф. 123. Оп. 1. 1658. № 14. Л. 30–31].

Анализ других сохранившихся сведений о численности армии Шереметева приводит к однозначному выводу, что вышеназванное число является единственно верным из множества других, обычно сильно завышенных, упомянутых в разных летописях и исследованиях. Приведенное Лещинским число в 19 200 бойцов, также как встречающиеся в исторических исследованиях утверждения историков о якобы 30–40 тысячном русском войске под Чудновым, не соответствуют действительности. В реальности Шереметев располагал лишь 15 000 вооруженных русских ратных людей, готовых к бою и походу.

Определив общую численность армии Шереметева, можно перейти к рассмотрению состава и численности каждого воеводского полка (в польских источниках – «дивизии»), входившего в его армию.

Соединение (воеводский полк) под командованием стольника кн. Григория Афанасьевича Козловского было сформировано летом 1659 г. в Брянске и Севске. В его состав вошли дворяне и дети боярские Стародуба, Рославля, Трубчевска, Почепа, Путивля и Чернигова (737 чел.), белгородские (полк М. Гопта) и комарицкие драгуны (790 чел.), белгородские (полк Я. Ронарта) и севские солдаты (1 041 чел.), полковые казаки (365 чел.) и севские стрельцы (130 чел.). Всего 3 063 чел. конных и пеших [12. Ф. 210. Оп. 12. № 423. Л. 113–117]. В таком составе 10 августа 1659 г. полк Козловского направился в Путивль на соединение с армией кн. А.Н. Трубецкого [13. Cтб.197–198]. В начале сентября того же года вместе с Трубецким Козловский выступил на Украину. 15 сентября они были в Нежине, откуда Трубецкой послал Козловского к Киеву [14. Т. 4. C. 253]. Для усиления авангарда, главнокомандующий дополнительно выделил Козловскому конные части из своего полка и воеводского полка кн. П.А. Долгорукова: дворян и детей боярских из Нижнего Новгорода, Алатыря, Курмыша, Арзамаса и Свияжска (1154 чел.), мурз и татар (300 чел.), рейтарскую шквадрону с подполковником (628 чел.) и драгун с подполковником (265 чел.). Всего 2347 чел. [12. Ф. 210. Оп. 12. № 423. Л. 113–117].

Из другого документа известно, что в составе полка Козловского в Киев отправился рейтарский подполковник Андрей Чубаров, возглавивший рейтар бывших полков Г.А. Фанстробеля и В. Джонстона (полковники погибли в битве под Конотопом) – «пятьсот тритцать человек» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 160]. Драгунами в то время командовал подполковник Юрий Франк.

В конце декабря 1659 г. Козловский со своим воеводским полком численностью 5 410 чел. находился в Белой Церкви [12. Ф. 210. Оп. 12. № 423. Л. 113–117]. Вероятно, позднее часть его отряда ушла в Киев под начало Шереметева, поскольку в конце февраля следующего 1660 г., когда Козловский прибыл в Умань, под его командованием насчитывалось лишь 2 933 чел. [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 20об.–21]. Причиной уменьшения численности его соединения также мог быть поход против поляков к Могилеву-Подольскому в середине февраля 1660 г.

Для данного исследования важны сведения о составе и численности его воеводского полка непосредственно накануне Чудновской кампании лета – осени 1660 г. В документах Разрядного приказа сохранились такие данные на начало лета 1660 г., когда полк Козловского все еще стоял в Умани. По книгам, «каковы прислал к великому государю ис Киева» боярин и воевода В.Б. Шереметев на 8 июня 1660 г. в Умани с кн. Г.А. Козловским находились конные и пешие части, насчитывавшие 4 107 чел. (см. табл.1, составленную по [12. Ф. 210. Оп. 12. № 423. Л. 146]): Табл. 1.

Роспись полка кн. Г.А. Козловского в Умани на 8 июня 1660 г.

Стоит уточнить, что в приведенной в архивном документе росписи нет имен полковников рейтарского, драгунского и солдатского строя. Однако их можно установить из других документов, поэтому в таблице они указаны в скобках. Известно, что у Козловского остались рейтары Чубарова – после боя под Хмельником (16 ноября 1659 г.) Козловский «посылал с сеунчем рейтарского строю подполковника Ондрея Чубарова» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 134], а позднее вышедшие из плена сообщали, что шквадрона Чубарова в ходе Чудновского похода входила в соединение Козловского [12. Ф. 210. Оп. 13. № 223. Л. 133, 194–195, 270]. В частности, воевавший под Чудновом рейтар Семен Федоров сын Домогацкий, сказал, что служил у подполковника Андрея Чубарова, «взят в полон», когда был в полку с кн. Г.А. Козловским [12. Ф. 210. Оп. 13. № 223. Л. 194]. Вышедший из Польши «полоняник каширянин рейтарского строю полуполковника Ондрея Чубарова Роман Федоров сын Дуров» рассказал, что был взят в плен «под Чудново и Пяток» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 234]. Рейтар полка А. Чубарова Петр Сумароков находился на службе «в Умони в полку стольника и воеводы князя Григорья Афанасьева сына Козловского»[12. Ф. 210. Оп. 13. № 954. Л. 414]. Майором в полку Чубарова был Родион Хомутов, слуга которого также попал в плен под Чудновом [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 10. Л. 88].

Что касается белгородских полков Михаила Гопта и Якова Ронарта, то в ноябре 1659 г. солдатский полк Я. Ронарта был оставлен Трубецким в гарнизоне Киева [14. Т. 7. С. 316], а драгунский полк М. Гопта – в гарнизоне Переяслава [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 130об.]. Впоследствии они снова перешли под командование Козловского. Причем известно, что полковник Михаил Гопт не принял участие в Чудновском походе 1660 г., поскольку его имя в документах среди пленных офицеров не встречается. К тому же, согласно другим источникам, в октябре 1660 г. Гопт значится командиром рейтарского полка в Белгороде [15. Л. 175]. Вероятно, его отозвали из Умани в Белгород накануне летней кампании для обучения «новоприбранных» рейтар Белгородского разряда. Драгунский полк, ранее бывший под его началом, в походе возглавил подполковник Антон Полозов [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 30об.], об его участии в походе и последующем пленении писал царю Алексею Михайловичу сам Шереметев в докладе о боях под Чудновом [16. C. 29–30]. В январе 1660 г. среди бойцов драгунского полка М. Гопта кроме подполковника Антона Полозова упоминается майор Дмитрий Харитонов сын Лопухин [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 2об.–22, 130об.–137об.].

Яков Ронорт возглавлял солдатский полк, набранный в Козлове в июне 1658 г. и первоначально входивший в Белгородский разряд. С осени 1658 до августа 1659 г. его полк находился в Брянске, а затем с полком Козловского пришел в Киев, где был оставлен в гарнизоне города. Позднее он отправился в Умань. Об участии полка солдатского строя в Чудновском походе свидетельствуют показания позднее вышедших из плена офицеров и солдат. Так, в частности среди них были: сам полковник солдатского строя Яков Ронорт [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л.160об.], солдат козловец Маркушка Подгузов из полка Ронарта [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 54] и др. Например, капитан полка Якова Ронорта, Варфоломей Ронорт в расспросе сказал, что «был он на службе великого государя в полку боярина и воевод Василья Борисовича Шереметева с товарищи в Черкаских городех меж местечек Чудново и Пяток взят в полон и был в полону в Полше […] и в Розряде сказал. Вышел ис полону в Новгород» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 35об.]. В январе 1661 г. вышли из польского плена полка кн. Г.А. Козловского «козловцы салдацкого строю» Исай Елшин и Фрол Ерохов [12. Ф. 210. Оп. 13. № 954. Л. 273]. Об участии в походе с Козловским и боях под Любаром и Чудновом сообщил позднее «козловец сын боярской салдацкие службы Кондрашко Выборного» [12. Ф. 210. Оп. 13. № 954. Л. 291–292].

Что касается драгунского полка Юрия Франка, то, как следует из документов, Франк (в иных документах – Франц) возглавил бывший полк Семена Брынка, погибшего при штурме Конотопа в апреле 1659 г. Такой вывод можно сделать на основании достоверно установленного факта, свидетельствующего о том, что этот полк состоял исключительно из драгун скопинцев и романовцев [12. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Л. 47], так же как полк С. Брынка (городов Скопин и Романово городище). Скорее всего, драгуны прибыли в Нежин весной 1660 г., так как полковник Франк находился в Нежине с апреля 1660 г., где он получал жалование [12. Ф. 210. Оп. 6. № 58. Л. 246]. Еще до начала июня 1660 г. драгуны Франка были переброшены в Умань и вошли в состав полка Козловского. Подполковником названного полка в Чудновском походе был Кондратий Ленарт, бывший майор полка Брынка [12. Ф. 210. Оп. 6. № 58. Л. 440], позднее вышедший из плена [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 29]. В «Крымских делах» имеются сведения о пребывании в ханском плену майора полка Ю. Франка – Тихона Павлова сына Кафтырева [12. Ф. 123. № 42. Оп. 1. 1661. Л. 3–4, 54–54об.]. Согласно документам разряда, после Чуднова выходили из плена «драгуны Юрьева полку Францова скопинцы» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 160], также как «Романова городища» драгуны «полку Фрянцова» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 165].

Учитывая тот факт, что Козловский находился в Умани до самого начала Чудновской кампании и выступил на соединение с Шереметевым в середине августа 1660 г. с теми силами, которые были под его непосредственным командованием, можно утверждать, что в самом походе с князем были те же части, которые значатся в росписи на 8 июня 1660 г. Сведений о том, что какие-либо полки покинули его «дивизию» или прибыли на смену бывших в Умани накануне похода, обнаружить не удалось.

Таким образом, данные о составе и численности воеводского полка Козловского на 8 июня 1660 г. являются наиболее полными и известными сведениями о рассматриваемом соединении.

Соединение (воеводский полк) под командованием окольничего кн. Осипа Ивановича Щербатова было сформировано летом 1660 г. в Переяславле-Рязанском (совр. Рязань). Под началом Щербатова царским указом «велено быть» трем рейтарским полкам: Ивана Ельчанинова, Александра Вода и Давыда Фандернизина (129 начальных людей, у Ельчанинова и Вода по 1 000 рядовых, у Фандернизина – 409), а также приданным рейтарским полкам севским драгунам под началом двух майоров (750 чел.). Кроме того, с Щербатовым предполагалось послать полки солдатского строя Вилима Брюса и Василия Челюсткина (62 начальных человека и по 1 000 солдат в каждом) [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 420]. Однако солдат к Щербатову посылать передумали. Всего, таким образом, под его командой должно числиться 3 278 рейтар и драгун.

Рейтарские полки И. Ельчанинова и А. Вода были сформированы во второй половине 1659 г. из рязанских дворян и детей боярских, ранее служивших в рядах поместной конницы. Такой вывод можно сделать на основании того факта, что в Конотопском походе (весна-лето 1659 г.) большая часть рязанцев служила в сотнях и вышеуказанные полки в документах не упоминаются. Это означает новоприборный характер полков Ельчанинова и Вода, вероятно не достаточно хорошо обученных рейтарскому строю в отличие от «старых» рейтарских полков.

20 июня 1660 г. Щербатов прибыл в Севск, где собирался его полк [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 425]. Известно также, что конные части должны были пополнить дворяне и дети боярские из Чернигова и Путивля, а также путивльские казаки. Щербатова сопровождал способный дипломат – думный дворянин Иван Павлович Акинфов, который позднее активно вел переговоры с польской стороной об условиях прекращения военных действий.

1 августа, когда Щербатов выступил из Путивля в Киев, в его полку было 2 251 чел. [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 596–597]. В состав полка входили: рейтарские полки Ивана Ельчанинова (903 чел.), Александра Вода (598 чел.) и приданные им севские драгуны (750 чел.), вероятно поровну распределенные между полками.

Как писал в Москву князь, в Путивле на смотре 30 июля черниговцы «объявились не многие люди, а путивльцы, государь, дворяне и дети боярские и путильские казаки на смотру не объявились ни один человек». А когда воевода выступил в поход, и черниговцы с ним «не пошли» и на станах «августа по 3 число не объявились нихто». Щербатов писал путивльскому воеводе кн. Григорию Долгорукову, чтобы он указанных дворян и детей боярских выслал к нему в полк «без всякого мотчанья». Ко всему почему, рейтарский полковник Давыд Фандернизин с начальными людьми и рядовыми рейтарами, также как дворяне и дети боярские брянчане, почепцы, мещеряне, ряжане, по словам Щербатова, «не бывали ни один человек» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 597]. Щербатов так стремился побыстрее прибыть к Шереметеву, что шел с ратными людьми «наспех днем и ночью», в результате у многих «от скорово походу лошади стали, а у иных и попадали» [12. Ф. 210. Оп. 13. № 953. Л. 1]. 20 августа его полк пришел «в местечко Федорково за петнатцать верст до Котелны», где в то время находился лагерь Шереметева.

На следующий день Щербатов соединился с Шереметевым под Котельной. Согласно отписке Щербатова в то время с ним было 2 984 чел. (см. табл.2, составленную по [12. Ф. 210. Оп. 13. № 953. Л. 1–2]).

Табл. 2.

Роспись полка кн. О. И. Щербатова под Котельней на 21 августа 1660 г.

В документах сохранились сведения о начальных людях указанных полков. Для большей полноты исследования приведу имена старших офицеров рейтарского и драгунского строя:

- рейтарский полк полковника стольника Ивана Дорофеева сына Елчанинова: подполковник Тимофей Гак, майор Андрей Золотилов, драгунского строю майор Меркурей Козимеров;

- рейтарский полк полковника Александра Вода: подполковник Вилим Кармихель, майоры: Яков Макланих, Назарей Ртищев; драгунского строю майор Микифор Ртищев [12. 27. Ф. 210. Оп. 6. № 58. Л. 300–319].

Все они приняли участие в Чудновском походе и разделили судьбу армии Шереметева. Личный состав указанных полков большей частью состоял из дворян и детей боярских Рязани, Коломны, Шацка, Алатыря, Ряжска, Мещеры.

Рейтарский полк Давыда Фандернизина (подполковник Осип Коковинский, майор Матвей Сипягин) не успел собраться к началу выступления Шереметева в поход, вследствие чего был оставлен в Киеве.

Указанная численность полка Щербатова (2 984 чел.) наиболее точно отражает реальные силы под началом названного воеводы непосредственно накануне первых боевых столкновений. В данном случае мы имеем наиболее точные сведения об одном из трех соединений.

Об участии вышеуказанных полков и полковников в Чудновском походе свидетельствуют показания позднее вышедших из плена офицеров, рейтар, драгун и солдат. Так, в частности среди них были: рейтары полков Вода и Ельчанинова, а также комарицкие драгуны и севские полковые казаки [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 28–44об., 124]. Так, например, рязанец Федор Сухачев, рейтар полку Ивана Ельчанинова сказал, что «был в полку у околничего князя Осипа Щербатова и в нынешнем во 169 году взяли его в полон татарове меж Чудново и Пяток» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 56]. В «Крымских делах» имеются сведения о пребывании в ханском плену майора полка И. Ельчанинова – Андрея Тихонова сына Золотилова [12. Ф. 123. № 42. Оп. 1. 1661. Л. 3–4, 54–54об.].

Ввиду того, что точных сведений о составе и численности самого большого «воеводского полка» В.Б. Шереметева непосредственно перед Чудновским походом 1660 г. найти не удалось, начать исследование данного вопроса следует с имеющейся в документах информации, относящейся к осени 1659 г., связанной с пополнением и частичной сменой русского гарнизона в Киеве.

20 октября 1659 г. царь Алексей Михайлович велел кн. А.Н. Трубецкому, находившемуся с основными силами армии в Переяславе, усилить киевский гарнизон, отправив ратных людей в полк к воеводе В.Б. Шереметеву. Трубецкой послал в Киев «ратных конных людей полковника рейтарского строя Федора Зыкова с ево полком, да полк же рейтар полковника Офонасья Траурнихта, и велел тому полку быти у полковника у Федора Зыкова, а полковнику Офонасью Траурнихту с начальными людми ево полку велел быть у себе в полку» [12. Ф. 210. Оп. 6а. №. 10. Л. 65]. В полку у Федора Зыкова значилось «рейтарских начальных людей двадцать шесть человек да рейтар пятьсот сорок человек». В рейтарском полку Афанасия Траурнихта в то время числилось «шестьсот восемдесят восемь человек». Рейтарам «Офонасьева полку Траурнихта» следовало «быть в полку у Федора Зыкова» [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 66об.]. Самому Траурнихту с начальными людьми его полка было приказано вернуться в Москву [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 65об.]. Таким образом, оставленный в Киеве полк Федора Зыкова достиг штатной численности и насчитывал 1 254 чел.

Произошла также смена московских стрельцов, несших службу в Киеве. С Шереметевым было приказано быть «голове стрелецкому Ивану Монастыреву с приказом». Ранее этим приказом командовал голова Логин Аничков, отличившийся в обороне Могилева (1655 г.). Приказ Ивана Зубова, стоявший в Киеве с весны 1658 г., был отправлен в полк к Трубецкому [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 65об.]. Согласно записке о посылке денежной казны в черкасские города от 5 октября 1659 г., в московском стрелецком приказе Ивана Зубова в то время было 402 чел., в приказе Ивана Монастырева 487 чел., и, кроме того, в киевском стрелецком приказе Дея Грекова – 422 чел. [14. Т. 7. C. 315].

Руководствуясь царской волей, Трубецкой должен был «в городех, которые пристойно, оставить пехоты» из полка кн. П.А. Долгорукова по своему «разсмотренью», а с остальными вернуться в Путивль. В Путивле следовало распустить большую часть войска, а Долгорукова оставить там до «государева указу» [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 65об.]. Как следует из отписок в Москву кн. Петра Долгорукова (от 12 ноября 1659 г.) Трубецкой взял у него «из полку дворян и детей боярских и мурз и татар шестьсот человек, да рейтар сто человек» выслав их из Нежина в полк кн. Г.А. Козловского [12. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 167]. Он же забрал «дворян и детей боярских и послал из Нежина с товарищем со князем Григорьем Григорьевичем (Ромодановским. – И.Б.), да в Чернигов послал полковника Кашпира Яндера, а с ним салдат 650 чел, да из Нежина послал в Киев к боярину и воеводе Василью Борисовичу Шереметеву полковника Андрея Гамонтона, а с ним салдат 1 000 чел., да в Киев послал рейтар Офонасьева полку Траурнихта 688 чел., а полковнику Офонасью с начальными людьми тех рейтар велел проводить до Киева» [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 107об.]. Кроме того, как выше было отмечено, из полка кн. Петра был отправлен в Киев приказ московских стрельцов Ивана Монастырева. В Переяславле Трубецким оставлены полки Данилы Краферта и Ефима Франсбекова. В результате этих отсылок воеводский полк Долгорукова значительно сократился численно. По прибытии князя в Путивль в начале ноября 1659 г. в нем «осталось ратных людей дворян и детей боярских и мурз и татар и белозерских и алатырских 1141 чел., да полковника Адама Гохварта салдат 200 человек» [12. Ф. 210. Оп. 6а. № 10. Л. 107об.]. Причем сто солдат из полка Гохварта ранее было «дано в Ондреев полк Гамонтона» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 167–168].

О составе киевского гарнизона до прибытия всех вышеназванных подкреплений можно судить по данным на 3 ноября 1659 г. При раздаче государева жалования ратным людям В.Б. Шереметева, в городе находились следующие начальные люди со своими полками: драгунского строя полковники Рафаил Ананьин сын Корсак, Вилим Елизарьев сын Еглин; солдатского строя полковник Миколай Яковлев сын Фанстаден; голова стрелецкий Дей Ефимьев сын Греков; «рейтарского строю» подполковники Иван Алексеев сын Шепелев, Семен Семенов сын Скорняков-Писарев.

В том же документе, без указания конкретных полков, в Киеве названы подполковники: Михайло Тимофеев сын Вырубов, Григорий Васильев сын Булгаков (прислан из Москвы осенью 1659 г.), Агап Силин сын Спешнев, Яков Фанголстен (полк Н. Фанстадена) и Андрей Балк (в 1656 г. майор полка И. Мевса); а также майоры: Савва Алексеев сын Шепелев, Василий Иванов сын Лаговчин, Андрей Тимофеев сын Колычев, Иван Иванов сын Кафтырев, Борис Фадеев сын Глебов, Володимер Ортемьев сын Заверхов [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 2–3об.]. Следует отметить, что упомянутый выше Андрей Балк в мае 1660 г. находился в Москве среди тех начальных людей, которые «за полками» (ошибочно назван майором) [12. Ф. 210. Оп. 6. № 58. Л. 495], т.е. вероятно он убыл из Киева до начала похода. Из других документов известно, что майор Савва Шепелев служил в полку Ивана Шепелева, а Василий Лаговчин – в полку Семена Скорнякова-Писарева [12. Ф. 210. Оп. 12. № 605. Л. 109–112].

Сохранились сведения о даче жалования рядовому составу и, в связи с этим, численности некоторых из указанных полков. Так, драгунов полков Р. Корсака и В. Эглина в то время было 2 192 чел., солдат полка Н. Фанстадена 1 200 чел., да «того же полку выборные конные сотен» солдат 346 чел., стрельцов Д. Грекова 321 чел., пушкарей 40 чел. [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 2–9об.]. В декабре 1659 г. старого полковника комарицких драгун В. Эглина сменил Юрий Гутцын [12. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 201].

5 декабря 1659 г. по указу царя дано жалованье ратным людям, находившимся тогда в Киеве, в указе упомянуты следующие начальные люди: стрелецкий голова Иван Монастырев, драгунского строя полковник Юрий Гутцын, подполковники рейтарского строя: Иван Алексеев сын Шепелев, Семен Семенов сын Скорняков-Писарев и Яков Бернет (Обернат); майоры драгунского строя: Михайла Тимофеев сын Вырубов, Иван Иванов сын Кафтырев, Тимофей Васильев сын Тургенев (в полку Я. Бернета или Оберната), Яков Матвеев сын Левшин; капитаны: Лев Иванов сын Волженской, Федор Игнатьев сын Гринев и Афанасий Елизарьев сын Лавров [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л.18–19]. Известно также, что в январе 1660 г. Яков Левшин (названный в другом документе «головой» у драгун) был отпущен из Киева Шереметевым в Москву с пленными [15. С. 15–16].

Полк солдатского строя Николая Фанстадена – один из самых старых полков пехоты Белгородского разряда, сформированный в 1653 г. в Карпове. Первым его полковником был Юрий Гутцын. Вскоре после создания полк вошел в киевский гарнизон. В 1655 г. этим полком командовал Яган Краферт, а с конца 1656 г. – Николай Фанстаден [12. Ф. 210. Оп. 6. № 57. Л. 328].

В ноябре 1659 г. из полка Н. Фанстадена из способных к службе в конном строю солдат сформировали новую рейтарскую шквадрону. Возглавили ее подполковник Яков Обернат, майор Тимофей Васильев сын Тургенев и четыре ротмистра [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 11–11об.]. Из отписки Шереметева, которую привел А.П. Барсуков, следует, что из киевского солдатского полка воевода выбрал в рейтары 340 чел. [3. C. 287].

По отписке кн. А.Н. Трубецкого от 7 ноября 1659 г. с окольничим и воеводой А.В. Бутурлиным в Переяславе было оставлено: «Новагородка Северского, черниговцов, рылян дворян детей боярских и казаков 281 чел., замосковных разных городов дворян ярославцов, костромич, галичан, арзамасцов – 10 чел. Белогородцкого полку драгунского строю: полковник – 1 чел., начальных людей – 30 чел., драгунов – 330 чел. Голов стрелецких – 2 чел., Московских стрельцов – 1289 чел. Да полку окольничево и воеводы князя Петра Алексеевича Долгоруково: салдацкого строю полковников – 2 чел., с начальными людми […], салдат у них 1480 чел» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 393–394]. Из других источников видно, что в гарнизон Переяслава вошли драгунский полк М. Гопта, стрелецкие приказы Ф. Александрова и А. Бестужева, полки солдатского строя Д. Краферта и Е. Франсбекова [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 124–196]. В Нежине у воеводы кн. С.И. Шаховского оставлены драгунский полк И. Мевса [14. Т. 7. C. 316], солдатский полк А. Гамолтона и стрелецкий приказ А. Мещеринова. В декабре того же года драгуны полка И. Мевса были отпущены по домам. Полк М. Гопта предполагалось перевести из Переяслава в Нежин [14. Т. 7. C. 317], но, судя по росписи от 26 марта, он остался в Переяславе.

Кроме того, к концу 1659 г. в Киеве было «Яганова полку Разонбаха рейтар […] ныне четыре роты» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 225]. Речь идет о бывшем полку В. Фангалена, который снова возглавил полковник Я. Фанрозенбах. Киевской шквадроной командовал подполковник Иван (иначе – Яган) Фанговен. Известно, что его шквадрона приняла участие в Чудновском походе в составе полка В.Б. Шереметева. Как писал Шереметев, прислал к нему Трубецкой «райтарского строю подполковника Ивана Фанговена, а с ним начальных людей и райтар триста семдесят шесть человек, и апреля государь в 3 день (1660. – И.Б.) подал нам […] подполковник Иван Фанговен роспись полку своего рейтаром, которые рейтары в полку по розбору на (службу) не поехали, а в свое место прислали братью и детей своих и племянников, а иные, государь, райтары Иванова полку из рейтар из дороги сбежали» [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 376].

Согласно сведениям источников, в январе 1660 г. в солдатском полку Д. Краферта служили подполковник Михаил Вестов и майор Ондрей Иванов сын Бабин, в полку Е. Франсбекова – подполковник Иван Франзбеков [12. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 2об.–22, 130об.–137об.], а в феврале – в полку Федора Зыкова майор Василий Зубов [14. Т. 7. C. 318].

После прибытия подкреплений численность русского гарнизона в Киеве значительно увеличилась. Согласно данным позднее составленной «перечневой росписи», до ноября 1659 г. в киевском гарнизоне служили 5 868 чел., а после присылки Трубецким подкреплений в городе находилось «служилых людей, которые сидели в осаде и которые присланы после осады» – 9 329 чел. [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 654, 658]. В марте 1660 г. В.Б. Шереметев писал в Москву, что у него в Киеве и «в полку столника и воеводы князя Григорья Козловского служилых всяких чинов людей налицо 9 271 чел». [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 533].

Наиболее точные данные о гарнизонах Киева, Переяслава, Нежина и Чернигова приводятся в «перечневой росписи» от 26 марта 1660 г. Согласно смотренным книгам, которые прислал из Киева в Москву В.Б. Шереметев, в то время в Киеве находились следующие части (см. табл.3, составленную по [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 651–664]):

Табл. 3.

Роспись гарнизона в Киеве. ( 26 марта 1660г.)

Роспись гарнизона в Переяславе.

Роспись гарнизонов в Нежине и Чернигове.

Таким образом, всего в декабре 1659 г. в Киеве, Переяславе, Нежине и Чернигове русским командованием было размещено пятнадцатитысячное русское войско. К началу весны 1660 г. численность его уменьшилась примерно на тысячу человек в результате побегов и естественной убыли личного состава.

Драгунский полк Ягана Гевиша Фанговена вероятно прибыл из Севска в Киев весной 1660 г. Точной даты найти не удалось. Согласно «Книге окладной денежного жалованья в придачу к поместным окладам» начальным людям, в сентябре 1656 г. подполковнику Томасу Мингесу (он же: Мензис. – И.Б.) велено быть в драгунском строе в Яганове полку Гевиша Фанговена» [12. Ф. 210. Оп. 6. № 57. Л. 364]. Позднее шотландец Мензис или Менезис, по свидетельству П. Гордона, погиб в боях под Чудновом.

Следует отметить, что не стоит путать рейтарскую шквадрону подподковника Ивана (Ягана) Фанговена и драгунский полк Ивана (Ягана) Гевиша Фанговена. По документам это два разных человека и два разных соединения [12. Ф. 229. № 46. Оп. 1. 1660. Л. 196–197].

Еще в начале 1656 г. в полку Ягана Гевиша Фанговена упоминается капитан Андрей Тимофеев сын Колычев [12. Ф. 210. Оп. 12. № 1035. Л. 423]. Учитывая, что Колычев в конце 1659 г. находился в Киеве, можно предположить, что в это время он продолжал службу в том же полку, но уже в чине майора. Из этого следует, что часть полка Фанговена с майором Колычевым была в Киеве уже в конце 1659 г.

Ввиду плохой сохранности документов, относящихся к Чудновской кампании, важнейшими источниками, подтверждающими участие того или иного полка в походе, являются показания позднее вышедших из плена начальных людей, дворян и детей боярских, рейтар, драгун и солдат. Так, в частности, среди них были: дворяне рейтарского строю Федорова полку Зыкова [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 28–44об.], капитан Прохор Полозов из полка комарицких драгун Ивана (Ягана) Фанговена [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 56об.]. Со слов пленных известно, что драгунского строю Юрьева полку Гутцына драгуны были в походе под началом подполковника Агапа Силыча Спешнева (названного в польском источнике по отчеству: «Силич»): «Агапова полку Спешнева драгуны севченин Титко Сергеев» и другие [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 124, 130об.]. Солдат «Кашпирова полку Яндыря» (т.е. Кашпира Яндера) Прокофей Дренов сообщил, что взят был в полон под Чудновом [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 148]. О том же рассказал «Гришка Закурдаев пешего полка солдацкого строю Кашпирова полку Михайловича Янгирева […], и в окопах я, холоп твой, сидел и всякую нужду терпел, и на реке на Тетереве на боях, (и как. – И.Б.) боярин и воеводы Василей Борисович Шереметев шел отходом от крымских и от литовских людей» его «в полон взяли и секли левую руку саблею» [12. Ф. 210. Оп. 13. № 347. Л. 64]. Об участии московских стрельцов в походе свидетельствовал «Иванова приказа Монастырева стрелец» Андрей Исаев, попавший в плен «в местечке Чуднов» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 124]. В документах сообщается, что в мае 1661 г. «отпущены из Киева к Москве выходцы из полону московские стрельцы Иванова приказу Монастырева – десятник Федор Еремеев и Гурько Степанов» [15. C. 365].

После поражения и капитуляции армии Шереметева в неволе оказались рейтарские полковники Александр Вод и Яган фон Говен (Фанговен), которые позднее писали в челобитной царю о пожаловании их за выход из польского плена (не ранее августа 1661 г.): «Были мы на твоей службе в полку и в походе с боярином и воеводой Василием Борисовичем Шереметевым с товарищи, и под Либорем (Любаром. – И.Б.) и под Чудновом в трех окопах сидели, и в отходное время и на вылосках с неприятелем билися, не щадя головы своей. А как польские и крымские люди боярина и воевод и нас за присягою взяли, и мы в Польше в полону живот свой мучили и сидели в тюрьме, окованы в кандалы» [15. C. 420].

В сентябре 1661 г. освободился из польского плена полковник Даниил Краферт, успевший переманить на русскую службу знаменитого впоследствии учителя царя Петра I – Патрика Гордона. Краферт сообщил, что был он в полку боярина и воеводы «Шереметева с товарищи» и «был взят в полон […]. А ныне я Божьей милостью из полону от польских людей вышел» [15. C.437]. Солдаты полка Д. Краферта показали в Разряде, что «меж местечек Чуднов и Пяток взяли их в полон», также как солдаты полка Н. Фанстадена [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 28–44об.].

В том же 1661 г. из плена освободились подполковники рейтарского строя Андрей Чубаров и Тимофей Гак, а также майор Савелий (Савва) Шепелев [12. Ф. 210. Оп. 12. № 1035. Л. 58]. Полковник Федор Зыков (в исследовании В. Герасимчука – ошибочно: «Суков») и голова стрельцов Иван Леонтьевич Монастырев (названный в польском источнике по отчеству «Левонтович») приняли участие в переговорах с польскими послами по поводу капитуляции и заключения перемирия под Чудновым [5. C. 128].

Известно, что первое боевое столкновение противников произошло 17 августа 1660 г. под Бердичевым, когда польские конные отряды, отправленные в разведку, встретились с рейтарами подполковников Скорнякова-Писарева и Фанговена, которые были высланы «проведать про Хмельницкого и поляков» [12. Ф. 229. № 46. Оп. 1. 1660. Л. 3]. После капитуляции Шереметева, подполковники рейтарского строя Семен Скорняков-Писарев и Иван Шепелев были отпущены поляками в Киев с грамотами об условиях Чудновского договора [17. C. 77].

Погибшими в боях под Чудновым из старшего командного состава в источниках числятся: полковник драгунского строя Кашпир Яндер и подполковник Томас Мензис [17. C. 77]. Кроме того, достоверно известно о гибели в сражении рейтарского полковника Ивана Ельчанинова [18. C. 61].

Согласно польским сведениям, в плен к коронным гетманам попали восемь полковников [3. C. 427]. Исходя из имеющихся данных, можно сделать вывод, что это были: Федор Зыков, Александр Вод, Иван Гевиш Фанговен, Даниил Краферт, Николай Фанстаден, Яков Ронарт, Юрий Франк и стрелецкий голова Иван Монастырев, который по своему званию и должности фактически являлся полковником.

Согласно сохранившейся росписи полоняников в Крыму в 1661 г., из полка Шереметева в то время там находились следующие начальные люди: сотенный голова Иван Иванов сын Нармацкой, подполковник Григорий Васильев сын Булгаков, майор Василий Федоров сын Тургенев (из полка Е. Франсбекова), майор Андрей Иванов сын Бабин (из полка Д. Краферта) [12. Ф. 123. № 42. Оп. 1. 1661. Л. 3–4, 54–54об.]. Присутствие в полону В.Ф. Тургенева может означать то, что накануне предстоящего похода он был переведен в другой полк, принявший участие в Чудновской кампании (вероятнее всего в полк К. Яндера, поскольку полк Е. Франсбекова остался в Переяславе).

Кроме того, мной установлено, что «Яковлева полку Обернятина усмонец Родион Чарнышов, написан из солдат в рейтарскую службу […] взят под Чудновом» [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 240]. Осенью 1661 г. вышли «из полону рейтарского строю Яковлева полку Обернятина карповцы Алексей Семенов» и другие рейтары [12. Ф. 210. Оп. 6е. № 12. Л. 28–44об.]. Однако из других сведений достоверно известно, что сам подполковник Яков Обернет (Бернет, Обернятин, Абернетти) в Чудновском походе не был, что, однако, не исключает возможное участие одной-двух рот из его шквадроны в Чудновской кампании.

В отношении полковника Рафаила Корсака имеются сведения, что в январе 1661 г. он находился в Киеве [12. Ф. 210. Оп. 13. № 954. Л. 326, 436]. Поскольку сведений о выходе его из плена обнаружить не удалось, вероятнее всего он не был в походе лично, а его драгун возглавил подполковник Михаил Вырубов, оказавшийся в плену после капитуляции Шереметева [3. C. 449].

В таком достаточно информативном документе как отписка кн. Ю. Н. Барятинского от 30 октября 1660 г. перечислены вырвавшиеся из польского плена в Киев бойцы из почти всех соединений армии Шереметева: дворяне и дети боярские Стародуба, Путивля, Новгорода-Северского, Рыльска, Костромы, Арзамаса, Алатыря; полков рейтарского строя: Семена Скорнякова-Писарева, Ивана Шепелева, Федора Зыкова, Ивана Фанговена, Ивана Ельчанинова, Александра Вода, Андрея Чубарова; драгунского строя: Ивана Гевиша Фанговена, Юрия Гульцына, Михаила Гопта, Юрия Франца; солдатского строя Николая Фанстадена, Якова Ронарта; стрелецкого приказа Ивана Монастырева, а также путивльские казаки [12. Ф. 229. № 46. Оп. 1. 1660. Л. 192–200].

Для завершения исследования необходимо выяснить, какие воинские части остались в Киеве, Переяславе, Нежине и Чернигове после ухода армии Шереметева в Чудновский поход. Это важно для того, чтобы определить, какие полки не принимали участие в кампании и исключить их из состава бывших под Любаром и Чудновом.

Известно, что после ухода Шереметева непосредственно в Киеве осталось 4 288 чел. ратных людей. Это прежде всего 300 дворян и детей боярских – из тех, что не успели присоединиться к Шереметеву (брянчане и мещеряне) и приехали позднее; 1 000 рейтар полка Д. Фандернизина, стрелецкие приказы Ф. Александрова и А. Мещеринова, солдатский полк Е. Франсбекова, стрелецкие приказы Б. Глебова и А. Подтопкина (из Нежина и Чернигова).

Московский стрелецкий приказ А. Бестужева в сентябре 1660 г. находился в Переяславе [12. Ф. 229. № 46. Оп. 1. 1660. Л. 60], т.е. он также не принимал участие в летне-осенней кампании. Стрелецкого голову Бориса Аристова сына Глебова не следует путать с майором рейтарского строя Борисом Фадеевым сыном Глебовым, последний также был в польском плену после Чудновского похода [12. Ф. 210. Оп. 12. № 1035. Л. 58]. Следует дополнить, что в 1660 г. на «вечное житье» в Нежин были определены городовые стрелецкие приказы голов Михайлы Полянского, Бориса Глебова, Павла Глебова, включая 20 чел. сотников и 2031 стрельца. В Чернигов – головы Михайло Кабанов и Алексей Подтопкин с стрелецкими приказами (1078 чел.) [12. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 423–424].

11 января 1661 г., когда киевский воевода Барятинский с полками ходил из Киева под город Димер (Дымер – ныне поселок в Вышгородском районе Киевской области), с ним были рейтарского срою полковник Давыд Фандернизин и подполковник Яков Обернятин с полками, головы стрелецкие Федор Александров и Алексей Мещеринов с приказы, солдатского строю полковники Ефим Франсбеков и Андрей Гамолтен с полками. В то же время в Киеве с воеводой Чаадаевым оставались драгунского строю полковники Юрий Гутцын, солдатского строю Юрий Грабов с полками и головы городовых стрельцов Дей Греков и Михаил Кабанов с приказами [12. Ф. 229. № 46. Оп. 1. 1660. Л. 369].

Таким образом, все вышеназванные части можно вычеркнуть из состава армии Шереметева, поскольку, как мы видим, вскоре после окружения и гибели русского войска на Волыни перечисленные выше полки со своими командирами находились в Киеве и окрестностях.

Перечень соединений и полков, о которых есть достоверные данные об их участии в Чудновском походе представлен в табл. 4.

Табл. 4.

Роспись воеводского полка В.Б. Шереметева в походе (реконструкция на август 1660г.)

Исходя из известной общей численности всей армии в Чудновской кампании (15 031 чел.), а также воеводских полков Козловского и Щербатова, в которых в июне – августе числились 7 091 чел., можно определить приблизительное число бойцов в воеводском полку Шереметева на начало похода. Согласно этим данным, на 9 сентября 1660 г. у боярина могло быть не более 8000 чел. Это число почти совпадает с выше полученным результатом, т.е. проведенные расчеты не противоречат известным по другим источникам данным.

Заключение

Подводя итоги проведенного исследования можно сделать вывод, что общая численность всей русской армии в Чудновском походе соответствовала данным, приведенным в отписке В.Б. Шереметева (15 031 чел.). В воеводском полку («дивизии») главнокомандующего было не более 8000 чел., в воеводских полках кн. Г.А. Козловского и кн. О.И. Щербатова 7 091 чел. (4 107 чел. и 2 984 чел. соответственно). Полученные результаты не противоречат данным В.Б. Шереметева и П. Гордона, но, вместе с тем, позволяют считать цифры, указанные С. Лещинским (19 200 чел.) завышенными. Благодаря широкой известности сочинений польских авторов, их сведения легли в основу большинства исследований о Чудновской кампании, но, тем не менее, нет оснований считать приведенные ими данные более точными.

В ходе данного исследования удалось установить почти весь персональный старший офицерский состав, принимавший участие в Чудновской кампании 1660 г. Трудности возникли лишь при определении принадлежности нескольких лиц к конкретному полку ввиду недостатка необходимой информации. Речь идет об участниках Чудновского похода, подполковниках: Григории Булгакове и майоре Василии Тургеневе, оказавшихся в крымском плену. Известно только, что Булгаков и Тургенев являлись начальными людьми солдатского строя. Булгаков, предположительно, являлся подполковником полка Я. Ронарта, а Тургенев – К. Яндера. Приложение.

Старший офицерский состав в полках армии В.Б. Шереметева в Чудновском походе 1660 г.

ВОЕВОДСКИЙ ПОЛК В.Б. ШЕРЕМЕТЕВА

Рейтарские полки п-ка Федора Зыкова (м-р Василий Зубов) п/п-ка Семена Скорнякова-Писарева (м-р Василий Лаговчин) п/п-ка Ивана Шепелева (м-р Савва Шепелев) п/п-ка Ягана (Ивана) Фанговена

Драгунские полки п-ка Ивана Гевиша Фанговена (п/п-к Томас Мензис, м-р Андрей Колычев) п/п-ка Агапа («Силыча») Спешнева (м-р Борис Глебов?) п/п-ка Михаила Вырубова (м-р Иван Кафтырев?)

Солдатские полки п-ка Николая Фанстадена (п/п-к Яков Фанголстен, м-р Иван Заверхов?) п-ка Данила Крафорта (п/п-к Михайла Вестов, м-р Андрей Бабин) п-ка Кашпира Яндера (м-р Василий Тургенев?)

Московский стрелецкий приказ головы Ивана Монастырева

ВОЕВОДСКИЙ ПОЛК кн. О.И. ЩЕРБАТОВА

Рейтарские полки п-ка Ивана Ельчанинова (п/п-к Тимофей Гак, м-р Андрей Золотилов) п-ка Александра Вода (п/п-к Вилим Кармихель, м-р Яков Макланих)

Драгуны в рейтарских полках (комарицкие, вероятно из полка И. Мевса) м-р Меркурий Казимиров (у Ельчанинова) – 3 роты м-р Микифор Ртищев (у Вода) - вероятно тоже 3 роты

ВОЕВОДСКИЙ ПОЛК кн. Г.А. КОЗЛОВСКОГО

Рейтарский полк п/п-ка Андрея Чубарова (м-р Родион Хомутов)

Драгунские полки п-ка Юрия Франка ( п/п-к Кондратий Ленарт, м-р Тихон Кафтырев) п/п-ка Антона Полозова (м-р Дмитрий Лопухин)

Солдатский полк п-ка Якова Ронарта (п/п-к Григорий Булгаков ?) Прим. Используемые в списке сокращения: «п-к» – полковник, «п/п-к» – подполковник, «м-р» – майор.