Везде
Specifics of Russian Students Inclusion into the Social Solidarity Relationships
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Specifics of Russian Students Inclusion into the Social Solidarity Relationships
Annotation
PII
S013216250012813-7-1
DOI
10.31857/S013216250012813-7
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Galina V. Pushkareva 
Occupation: Professor
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Igor Kuznetsov
Occupation: Professor
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Ekaterina V. Batovrina
Occupation: Associate Professor
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 10
Pages
125-131
Abstract

Social solidarity is viewed as a set of social ties, political relations and spiritual bonds that ensure the social integrity. It helps citizens to realize commonality of their historical destiny, their collective 'WE', to provide respectful relations to social norm, to develop skills and abilities of joint activities and mutual assistance. The article analyses the nature and level of the Russian students' involvement in social solidarity ties. At the cognitive level the students are able to identify Russia as a country with which they are tied by the formal relations of citizenship. However, only two-thirds of the respondents are able to feel their identity with the Russian people, to say 'it is us' about themselves and Russian citizens, and a little more than half of them feel proud for their country. The students tend to be wary when dealing with people outside the circle of their family and friends. However, it does not prevent them from showing tolerance to people of different nationalities, religions, ways of living and wealth. They demonstrate a willingness to help disadvantaged people who require help; every third respondent participated in the volunteer movements. They are aware that the cohabitation is possible only if everyone follows requirements established by law, but at the same time every third respondent confirms that it is impossible to live in Russia without breaking laws. A certain part of students combines tolerant attitude towards members of other social groups with intransigence towards political opponents. One of four speaks of demonstrative unwillingness to even listen to the arguments of political opponents, and only one in eleven shows willingness to correct his/her views 'if the opponent's arguments prove convincing'. When political maximalism is combined with a critical attitude towards government institutions (every third or fourth student does not trust government bodies), then the dialogue between the authorities and those who are from the very outset not ready to listen to arguments of the other side becomes highly problematic. It explains the desire of more than a quarter of students to take part in protest actions. Our research shows that in the student environment the most fragile ties are the vertical solidarity ones that connect citizens through their attitude to the state and its policies. Their fragility is manifested both in the level of trust in government institutions and in the feeling that the country is moving in the wrong direction. This trend can be partly explained by specific information environment that affects students' thinking. A main source of information about the events in the country and in the world for the vast majority of students is social networks. But, apparently, there are other, deeper reasons related to the deepening gap between the expectations of young people and the assessment of the real opportunities that are opening up for them in the country.

Keywords
social solidarity, national identity, interpersonal trust, institutional trust, values, tolerance, mutual assistance, Russian students, youth of Russia
Acknowledgment
The reported study was funded by RFBR and EISS, project number 20-011-31040.
Received
12.10.2021
Date of publication
19.10.2021
Number of purchasers
6
Views
61
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1 В данной статье предлагается рассмотрение общественной солидарности как системы духовных связей, соединяющих граждан отдельного государства и обеспечивающих целостность общества как сложного социального организма. Такой подход, на наш взгляд, позволяет комплексно подойти к определению условий консолидации национальных сообществ, выявить факторы их устойчивого развития и способность противостоять дезинтеграционным процессам.
2 В ходе проведенного исследования1 важно было понять, насколько студенты интегрированы в российское общество, связывают ли они с ним свое будущее, насколько комфортной для них является его политическая атмосфера, готовы ли они строить доверительные отношения с представителями других социальных групп. В современном мире происходит «дестандартизация и индивидуализация жизненных стратегий молодежи» [Зубок, Чупров, 2020: 19], в этой связи хотелось выяснить, насколько прочными являются духовные скрепы, соединяющие молодых людей с обществом.
1. Эмпирическую базу исследования составили результаты электронного анкетирования на базе платформы SurveyMonkey студентов российских вузов, проведенного в июле – сентябре 2020 г. Выборка – стратифицированная (по административно-территориальному делению страны), фокусированная (крупнейшие вузы), случайная на этапе отбора респондентов. В состав выборки вошли 1130 студентов из 8 федеральных округов, обучающиеся по программам бакалавриата и магистратуры в 35 крупнейших вузах.
3 Духовная связь индивида со своей страной начинает складываться в процессе формирования национальной идентичности, т.е. по мере того, как на основе понимания своей формальной принадлежности к определенной политико-территориальной общности в его сознании рождается коллективное МЫ. Национальная идентичность может быть поверхностной, основанной лишь на формальном знании индивида о своей гражданской принадлежности, а может быть глубокой, эмоционально окрашенной, влияющей на мировосприятие и оценку политических процессов.
4 В сознании российской студенческой молодежи формирование национальной идентичности идет противоречиво и неоднозначно. С одной стороны, две трети студентов (66,7%) готовы воспринимать себя частью российской нации и говорить о себе и гражданах России: «Это – мы». Более половины (58,3%) студентов гордятся своей гражданской принадлежностью. Но с другой – общность с гражданами России значима только для каждого третьего-четвертого студента (29,9%) и уступает в этом плане общности с мировым сообществом (34,5%). Можно сказать, что современный студент скорее космополитичен, чем национально ориентирован и ему по большому счету все равно, жить на родине или переехать на постоянное место жительства в другую страну. В этом одна из причин распространения в студенческой среде эмиграционных настроений. 29,5% опрошенных однозначно заявили, что, если бы представилась возможность, они бы уехали на постоянное место жительства в другую страну, а 26,3% рассматривают этот вариант как весьма вероятный. И хотя эмиграция не обязательно ведет к разрыву духовной связи со своей родиной, но может стать в сочетании с другими факторами предвестником кризиса общественной солидарности.
5 В агрегированном виде отношение студентов к окружающим людям, к обществу в целом проявляется в доверии. Современный студент живет в кругу родных и друзей, которым он доверяет полностью или частично (соответственно 93,7 и 85,8%). Но чем более формальными становятся отношения с людьми, тем ниже опускается уровень доверия. Настороженное отношение к людям, с которыми индивид не находится в тесном эмоциональном контакте, характерно для россиян в целом. По данным ФОМ, 65% россиян считают, что с людьми следует быть осторожными2. И в этом плане студенты не выделяются особой недоверчивостью (64,5%), что позволяет говорить в целом об атмосфере низкого обобщенного межличностного доверия в российском обществе, создающей трудности социальной адаптации граждан, и несущей в себе угрозы общественной солидарности [Гудков, 2012; Козырева, Смирнов, 2019].
2. Межличностное доверие. 2019. ФОМ. URL: >>>>
6 Важным индикатором уровня консолидации общества является доверие к государственным институтам. В институциональном доверии отражаются ожидания граждан, связанные с действиями органов государственной власти и управления, понимание их полезности, оценка их способности справляться со своими функциями. Для студентов характерно более критичное, чем в целом по стране, отношение к политическим институтам. (табл.) Если, по данным Левада-Центра, полное доверие президенту выражают 58% россиян3, то среди студентов таких только 24,7%. Полное доверие Правительству выражают 38% россиян и только 14,9% студентов. Региональным (краевым, республиканским) органам власти полностью доверяют 36% россиян и только 17,6% студентов, местным (городским, районным) органам власти – 36% россиян и только 19,9% студентов.
3. Доверие институтам. 21.09.2020. Левада-Центр. URL: >>>>
7 Таблица. Уровень доверия студентов к президенту и государственным органам (N=1126, в %)
  Вполне заслуживает Не вполне заслуживает Совсем не заслуживает Затрудняюсь ответить
Президент 24,7 32,4 29,8 13,1
Правительство 14,9 39,0 32,4 13,6
Государственная Дума 12,9 36,2 35,3 15,6
Совет Федерации 15,0 35,5 31,1 18,3
Областные (краевые, республиканские) органы власти 17,6 42,9 23,2 16,2
Местные (городские, районные) органы власти 19,9 42,9 22,1 15,1
8 Насколько опасной для общества является тенденция к снижению уровня полного доверия к институтам власти в студенческой среде? Ряд ученых обращают внимание на то, что высокий уровень доверия к государственным лидерам открывает возможности для развития авторитарных тенденций, а полное доверие к существующим государственным институтам способствует формированию своеобразной «политической зависимости», когда граждане начинают всецело полагаться на государственные структуры и дистанцируются от любых форм участия в процессах принятия общественно значимых решений [Тотальное доверие..., 2014; Оболонский, 2013; Гребенкин, 2017]. В этой связи поднимается вопрос о необходимости различать недоверие, основанное на здоровом скептицизме (mistrust) и недоверие, в котором проявляется цинизм и категорическое неприятие (distrust) [Zmerli, Van der Meer, 2017: 1]. Разрыв вертикальных солидарных связей провоцирует именно второй вид недоверия. Для российского студенчества характерно скорее частичное, критическое недоверие институтам власти, чем полное неприятие. Как видно из приведенной выше таблицы, на вопрос о доверии политическим институтам ответы «не вполне заслуживает» характерны для большего числа респондентов по сравнению с ответами «совсем не заслуживает». Однако уровень полного недоверия, достигающий 22–35%, следует признать потенциально опасным для политической стабильности общества.
9 Студенты понимают, что общество, в котором они живут является социально неоднородным, идеологически и политически дифференцированным. Каждый третий (35,7%) уверен, что его политические взгляды и взгляды большинства россиян не схожи или скорее не схожи. Думается, что у затруднившихся ответить на этот вопрос (21,7%) также имеются сомнения в тождественности политических взглядов всех россиян. Они по-разному относятся к мелкому и крупному бизнесу, в большей степени доверяя первому и критически оценивая второй. Они разделены по отношению к религиозным организациям и политической оппозиции.
10 Совместное проживание в глубоко дифференцированном обществе возможно только при условии ориентации на общие нормы и правила. Большинство студентов осознают важность соблюдения законодательно установленных требований. Так, 73,3% студентов согласны / скорее согласны с тем, что «закон и устанавливаемые им требования необходимо соблюдать всегда». И даже в условиях возникновения ощущения несправедливости закона большинство не считает для себя приемлемым его нарушение. В то же время только треть респондентов (31,3%) уверены в том, что в России можно жить, не нарушая законы, столько же (31,7%) считают, что «в России нельзя жить, не нарушая законы», остальные придерживаются промежуточной позиции («и да, и нет»). Можно предположить, что большинство студентов в конкретной ситуации будут руководствоваться скорее принципом оппортунистической целесообразности, чем нормой закона, что таит в себе опасность разбалансировки нормативного порядка и поддерживаемых им общественных отношений.
11 В условиях политического плюрализма особую остроту обретает вопрос о том, какую стратегию взаимодействия со своими политическими оппонентами выберут студенты. Большинство из них готово к конструктивному взаимодействию с политическими оппонентами: 52,6% полагают, что «необходимо отстаивать свою политическую позицию, но при этом прислушиваться к разумным доводам оппонентов». Но есть среди них и те, кто готов «отстаивать свою политическую позицию и использовать все доступные средства для дискредитации позиции оппонента» (7,8%), кто считает нецелесообразным прислушиваться к иному мнению и «втягиваться в дискуссии с оппонентами» (21,3%). Таким образом, почти треть студентов не готова к диалоговому формату взаимодействия с людьми, придерживающимися других политических взглядов.
12 Одновременно студенты демонстрируют высокий уровень терпимости к представителям различных социальных групп и готовы проживать рядом с ними. Так, большинство респондентов (во всех случаях более 50%) заявили о своем нейтральном отношении к проживанию рядом с представителями других национальностей, многодетными семьями, ЛГБТ-семьями, людьми с ограниченными возможностями и ВИЧ-инфицированными. Резкое неприятие респондентов вызвала только одна социальная группа, упомянутая в вариантах ответа на вопрос, – наркозависимые люди (85,1% негативно отнеслись бы к таким соседям).
13 Студенты вовлечены в отношения взаимопомощи. Они подают милостыню (52,3%), оказывают помощь студентам своего вуза (47,0%), работают волонтерами (34,4%), оказывают помощь в благоустройстве территории (33,9%). Каждый десятый работал в течение последнего года в благотворительных организациях (фондах), а каждый шестой помогал гражданам отстаивать свои права.
14 В целом можно сказать, что процесс формирования духовных скреп, связывающих студента с обществом, развивается непоследовательно. Если на уровне межличностного взаимодействия, студенты в основной массе доверяют окружающим людям, проявляют толерантность к представителям других социальных групп, то на социетальном уровне, требующем для выработки жизненных стратегий оценки сложных, абстрактно воспринимаемых феноменов, растет напряженность, проявляющаяся в недоверии к обобщенным людям, в неуверенности, что все будут действовать в соответствии с законом, в сомнении, что страна движется в правильном направлении, в желании сменить страну проживания. Зона напряженности по отдельным показателям захватывает до половины студенчества. Наиболее хрупкими в студенческой среде являются вертикальные солидарные связи, соединяющие граждан через их отношение к государству и проводимой им политике, что проявляется и в уровне доверия к государственным институтам, и в сложившемся у большинства студентов (59,9%) ощущении, что страна движется по неверному пути и в том, что накопившееся в обществе недовольство готово материализоваться в акции протеста, в которых готовы участвовать 28% респондентов.
15 Важным фактором формирования установок в отношении объектов, находящихся за пределами повседневного опыта человека, является информационная среда, точнее те источники информации, под влиянием которых он оказывается. Для студентов основным источником получения информации о событиях в стране и мире стали социальные сети (87,15%), интернет-издания (газеты, журналы, информационные порталы) (63,85%) и набирающие популярность телеграм-каналы (39,7%). Телевидение, которое главным образом представляет позицию официальных властей, в качестве источника получения информации о событиях в стране и мире назвал только каждый четвертый студент (25,87%). Полифоничность интернет-пространства создает условия для разнонаправленных с точки зрения формирования национальной идентичности и доверия к институтам власти, потоков информации. Было выявлено, что среди тех, кто смотрит телевизор в три раза больше тех, кто гордится тем, что он гражданин России, в то же время среди предпочитающих получать информацию из телеграм-каналов, напротив, в два раз больше тех, кто не испытывает гордости за свою страну.
16 Включение отдельного студента в общественные солидарные связи происходит в результате формирования в его индивидуальном сознании установок, определяющих его отношение к своей стране, влияющих на его оценки происходящих в ней процессов, оказывающих воздействие на его самовосприятие, эмоциональное состояние и поведенческие реакции в конкретных ситуациях. Как показало наше исследование, студенты различаются по степени представленности в структуре личности установок национальной идентичности, по уровню доверия к окружающим людям и институтам, по отношению к нормативному порядку, что позволяет говорить об индивидуальной стезе вхождения в общественные солидарные связи. Вместе с тем можно выделить ряд групп-кластеров, характеризующихся более или менее однородными установками, что открывает возможность оценить степень прочности духовной связи входящих в них студентов с обществом.
17 Первая группа – интегрированные. В нее входят студенты с глубокой национальной идентичностью, которые не только ощущают себя частью российского общества, но и гордятся своей гражданской принадлежностью, считают ее для себя значимой. Они доверяют институтам власти и склонны доверять не только людям из ближайшего окружения, но и большинству россиян. Свое будущее они связывают с Россией и уверены в важности соблюдения требований закона.
18 Вторая группа – частично интегрированные. Для студентов этой группы характерно отождествление себя с гражданами России, гордость за свою страну. Но национальная идентичность в структуре других идентичностей таких студентов не отличается особой значимостью. Они в целом доверяют институтам власти, но это доверие является неполным и носит ситуативный характер. Они осознают важность соблюдения требований закона, но в реальной жизни не исключают возможность отхода от этого принципа. Свое будущее они связывают с Россией и не рассматривают вариант смены страны постоянного проживания.
19 Третья группа – условно интегрированные. Студенты этой группы осознают свою общность с гражданами России, но национальная идентичность в структуре их личность является поверхностной, незначимой, не подкрепленной чувством гордости за свою страну. В отношении органов государственной власти они настроены критично, хотя и не отказывают им в доверии, которое, правда, носит частичный характер. Для них характерны понимание важности соблюдения требований закона и одновременно уверенность, что в России нельзя жить, не нарушая закон. Они не исключают для себя переезд в другую страну на постоянное место жительства, если предоставится такая возможность.
20 Четвертая группа – неинтегрированные. К этой группе относятся студенты с несформировавшейся национальной идентичностью. Имея российское гражданство, они не ощущают себя частичкой российской нации. Они не доверяют институтам власти и россиянам в целом. В целом они признают важность соблюдения принципа законности, но уверены в том в России этот принцип не работает. В их среде сильны эмиграционные настроения. При любой предоставившейся возможности они готовы уехать на постоянное место жительства в другую страну.
21 По нашим оценкам, указанные группы представлены в российском студенчестве примерно в равных пропорциях. Исключение составляет последняя группа, ее удельный вес доходит до 30%, что в целом не может не вызывать тревогу. В этой связи встает вопрос о факторах, порождающих столь неоднозначное вхождение значительной массы студентов в общественные солидарные связи. Рамки статьи не позволяют остановиться на этом вопросе подробно, поэтому в заключении обозначим лишь один выявленный в ходе исследования фактор.
22 Глобализация и информационная революция накладывают серьезный отпечаток на самовосприятие личности: локальные ограничения и национальные границы перестают оцениваться как непреодолимые барьеры, и уже каждый второй студент начинает ощущать себя частью мирового сообщества, что сопровождается формированием у него, как человека мира, новых ожиданий и запросов. Причем эти запросы заметно превышают реальные возможности, что ведет к развитию депривационных настроений, которые выливаются в недовольство политикой государства, к которому как к последней инстанции обращается человек, привыкший жить в обществе, где путь решения любой жизненной проблемы (потеря работы, тяжелое материальное положение, отсутствие возможности получить качественное образование или медицинскую помощь и т.п.) видится в политике властей. Подогревает депривационные настроения и складывающаяся в последние годы ситуация на рынке труда России: серьезное сокращение возможностей найти работу по профессии выпускнику вуза и невысокие шансы преуспеть даже в случае трудоустройства (сложности с открытием собственного дела, слабый уровень поддержки молодых кадров).

References

1. Grebenkin A.V. (2017) Institutional Antitrust as a Factor of Positive Economic Changes. Zhurnal ekonomicheskoy teorii [The Journal of Economic Theory]. No. 4: 202–212. (In Russ.)

2. Gudkov L. (2012) “Trust” in Russia: Meaning, Functions, Structure. Vestnik obshchestvennogo mneniya. Dannye. Analiz. Diskussii [The Russian Public Opinion Herald. Data. Analysis. Discussions]. No. 2(112): 8–47. (In Russ.)

3. Kozyreva P.M., Smirnov A.I. (2019) Trust in Unstable Russian Society. Polis. Politicheskie issledovaniya [Polis. Political Studies]. No. 5: 134–147. DOI: 10.17976/jpps/2019.05.10. (In Russ.)

4. Obolonsky A.V. (2013) The Civil Distrust of Authorities as a Prerequisite to Political Development. Politicheskaya kontseptologiya [The Political Conceptology]. No. 3: 34–44. (In Russ.)

5. “The Total Trust of Citizens in the State is as Dangerous as the Complete Distrust in it”: Interview with G. Hosking. (2014) Neprikosnovennyj zapas [Emergency Ration]. No. 5: 11–20. (In Russ.)

6. Zmerli S., van der Meer T.W.G. (eds) (2017) Handbook on Political Trust. Cheltenham, UK; Northampton, MA: Edward Elgar Publishing.

7. Zubok J.A., Chuprov V.I. (2020) Youth Life Strategies: Implementation of Expectations and Social Moods. Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i sotsial'nye peremeny [Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes]. No. 3: 13–41. DOI: 10.14515/monitoring.2020.3.1602. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate