Везде
On the issue of constitutional taxonomy
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
On the issue of constitutional taxonomy
Annotation
PII
S013207690008348-4-1
DOI
10.31857/S013207690008348-4
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Irina A. Umnova-Koniukhova 
Occupation: Head of the Department of constitutional and legal studies of the Russian state University of justice
Affiliation: Russian State University of Justice
Address: Russian Federation, Moscow
Irina A. Aleshkova
Occupation: Associate Professor of the Constitutional Law Vitruk Department, Russian state University of justice
Affiliation: Russian state University of justice
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 1
Pages
32-40
Abstract

The stated topic can cause a discussion in the legal community. However, it is difficult not to recognize that the Constitution, like a living organism, is a complex legal entity of the integration type, which provides multi-vector development and convergence of all branches of law, and the body of constitutional justice through its activities contributes to its flexible development without changing its literal content. In our view, the phrase "constitutional taxonomy" intuitively should not cause rejection, because based on the understanding of the term "taxonomy" (taxonomy) - how the study on principles and practice of classification and systematization of complex hierarchically-related entities, this methodological framework is the base for understanding the structure of the Constitution, and its interaction with the outgoing from it subsystems of law.

The basic elements of the Constitution are organically arranged in a systemic hierarchy from principles to norms, which in turn are the basis of all hierarchically structured principles and norms of branches of law. Accordingly, the application of the methodology of taxonomy in law can be very productive for understanding the hierarchy of law, the nature of the Constitution - as a normative legal act of supreme legal force, dialectical laws predetermination branches of law constitutional principles and norms.

In this regard, it seems promising for the essential understanding of law to study the characteristics of constitutional principles as basic legal regulators in the hierarchy of constitutional and sect oral legal taxonomy. This article explores the principles of law and the principles enshrined in the Constitution of the Russian Federation in a systemic relationship. The authors indicate the need to develop a new approach to understanding the principles of law. Emphasizing the matured need to create a theory of constitutional taxonomy, in which particular importance should be given to the constitutional principles of law as a dogmatic and sustainable means of legal regulation. Constitutional principles in system interrelation with the constitutional norms form a logical homologous series (from al-Greek. ὅμοιος "such like" + λογος "word, act") of the Constitution.

The focus is on two key aspects of the concept of constitutional taxonomy. The first aspect reveals the hierarchical interdependence of elements in the system of constitutional taxonomy and affects the formal-legal level of analysis. The second basic aspect is to build a system of constitutional taxa output in the plane of real relations. Constitutional principles, acting as an element of legal regulation with a complex structure, are interrelated in their essential purpose and content with the systemically structured constitutional norms (rules). Within the framework of the concept of constitutional taxonomy, the authors propose to consider constitutional principles and norms as two taxa, the relationship and system of which can be more accurately understood from the standpoint of deontic logic, semiotics and homology. In this system, constitutional principles determine the content of constitutional norms and have correspondingly higher legal force.

Keywords
law, branches of law, principles of law, constitutional principles, constitutional norms, judicial law enforcement, legal regulation, direct action, taxonomy, taxa, merons, constitutional taxonomy, constitutional taxon, constitutional effectiveness, Constitution of the Russian Federation, Constitutional Court of the Russian Federation, European Court of human rights, Supreme Court of the Russian Federation
Received
11.09.2019
Date of publication
02.02.2020
Number of purchasers
42
Views
2569
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite   Download pdf
1

Введение
2 Современное понимание права обусловлено общими тенденциями развития правовой системы как в международном, так и в национальном (внутригосударственном) измерениях. Приспособление права к новым условиям развития на рубеже XX и XXI вв. обнаружило две очевидные тенденции: с одной стороны, это глобализация, универсализация права, с другой – дифференциация права, усиление прикладной, прагматической роли права в регламентации общественных отношений1.
1. См.: Умнова И.А. О современном понимании Конституции Российской Федерации в контексте доктрин конституционализма и судебной правоприменительной практики // Государство и право. 2014. № 11. С. 18 - 26.
3 Интенсивно развивающиеся процессы глобализации и дифференциации права обусловливают потребность в поиске новых методологий изучения взаимосвязи и взаимовлияния элементов правовой системы. Для права как сложноорганизованной системы права, включающей различные по своей природе элементы – регуляторы общественных отношений одной из перспективных методологий системного анализа является таксономия.
4 Таксономия в философском или мировоззренческом понимании ̶ это учение о принципах и практике классификации и систематизации сложноорганизованных иерархически соотносящихся сущностей. Принципы таксономии применяются во многих научных областях знаний.
5 Таксономия рассматривается как техника (метод), схема познания и классификации объектов исследования2. Каждая сущность, т.е. сущностный элемент (ячейка, частичка), в таксономии находится в одном или нескольких родственных отношениях типа «родитель ̶ потомок» с другими ее сущностями. Существуют различные типы таких отношений: например, «общее ̶ частное», «целое ̶ часть», «род ̶ вид ̶ разновидность», «тип ̶ элемент»).
2. См.: Королев С.В. К вопросу о юридическом структурализме // Труды ИГП РАН. 2013. № 4. С. 196 - 202.
6 Нельзя не заметить, что в своем современном развитии правовые системы проходят не просто очередной этап эволюции. В эпоху глобализации и дифференциации права происходит перестройка традиционных представлений о праве и правовой системе, о пределах предмета конституционного регулирования и интернационализации национального права. В контексте данных процессов происходит формирование новых доктрин конституционализма, изменяются представления о конституции и конституционном пространстве не только у теоретиков права, но и у правоприменителей.
7 Раскрывая теории конституции, условно называемые новыми, которые были созданы в XX - XXI вв., современные исследователи справедливо подчеркивают, что данные теории существенно расширили понимание конституции3. Вместе с тем, учитывая то, что конституционное развитие не стоит на месте, полагаем возможным научно обосновать на современном этапе необходимость концепции конституционной таксономии.
3. См.: Шустров Д.Г. Essential constitution is: Конституция Российской Федерации в фокусе теорий конституции XX–XXI веков // Сравнительное конституционное обозрение. 2017. № 4. С. 124 - 141; № 5. С. 78 - 93.
8 Несмотря на то что таксономия является категорией, появившейся впервые в естественных науках (ботанике, биологии4), как методология она затем получила широкое распространение в гуманитарных или смешанных науках, например в психологии5. Ее широкое проникновение в различные сферы научных исследований в итоге привело к тому, что в современный период таксономия стала все шире использоваться как методологический инструментарий правовой стратегии, правоприменения и правотворчества. Эти и другие аспекты правовой таксономии затрагиваются в целом ряде современных научных работ зарубежных и российских ученых правоведов6.
4. Швейцарский ботаник О. Декандоль (1778 - 1841) один из первых ввел в научный оборот в 1813 г. термин «таксономия».

5. Одним из первых разработчиков теории таксономии только в сфере психологии и образования является Б.С. Блум (см.: Bloom B.S. (ed.). Taxonomy of educational objectives: The classification of educational goals: Handbook I, cognitive domain. NY., 1956).

6. См.: Kola A. Abductive reasoning in law: taxonomy and inference to the best explanation. URL: >>>> (дата обращения : 23.08.2019); Lawrence A. Constitutional Theories: A Taxonomy and (Implicit) Critique (June 11, 2013). San Diego Legal Studies Paper No. 13-120. URL: >>>> (дата обращения: 23.08.2019); Основные юридические понятия У. Хофельда / сост. и пер. с англ. А.А. Гайдамакина, под науч. ред. М.В. Антонова. СПб., 2016; и др.
9 Таксономия как методология раскрывает множественную иерархию. Применительно к праву это означает, что норма права как первичный сущностный дочерний элемент права предопределяется родительской структурой принципов права.
10 Базисные элементы конституции органично выстраиваются в системную иерархию от принципов к нормам, которые в свою очередь выступают основой всех иерархически структурно выстроенных принципов и норм отраслей права. Соответственно, применение в юриспруденции методологии таксономии может оказаться весьма продуктивным для понимания иерархии права, особенностей природы конституции как нормативного правового акта высшей юридической силы, диалектических закономерностей предопределенности отраслей права конституционными принципами и нормами.
11 В этой связи представляется перспективным для сущностного понимания права исследование характерных особенностей конституционных принципов как базисных правовых регуляторов в иерархии конституционной и отраслевой правовой таксономии.
12 Как уже отмечалось, заявленная тема может вызвать живую дискуссию в правовом сообществе. Однако трудно не признать, что конституция подобно живому организму является сложносоставным правовым образованием интеграционного типа, которое обеспечивает многовекторное развитие и конвергенцию всех отраслей права, а орган конституционного правосудия посредством своей деятельности способствует ее гибкому развитию без изменения ее буквального содержания.
13 Понимая масштаб применения таксономии в праве, мы отдаем себе отчет в том, что в рамках данной статьи невозможно охватить все стороны заявленной темы. По этой причине основное внимание будет уделено лишь двум ключевым аспектам концепции конституционной таксономии.
14 Первый аспект раскрывает иерархическую взаимообусловленность элементов в системе конституционной таксономии и затрагивает формально-юридический уровень анализа. Второй базисный аспект – это выстраивание системы выхода конституционных таксонов в плоскость реальных отношений.
15

1. Иерархическая взаимообусловленность принципов и норм права в системе конституционной таксономии
16 Иерархическая взаимообусловленность элементов в системе конституционной таксономии выстраивается, как представляется, в двух основных измерениях: а) в цепочке конституционный принцип – конституционная норма права; б) по линии предопределенности принципов и норм отраслей права содержанием конституции.
17 В рамках концепции конституционной таксономии нами предлагается рассматривать конституционные принципы и нормы как два таксона, взаимосвязь и систему которых возможно точнее понять с позиций деонтической логики, семиотики и гомологии. В этой системе конституционные принципы предопределяют содержание конституционных норм и обладают, соответственно, более высокой юридической силой.
18 Рассматривая принципы и нормы как два типа правовых регуляторов общественных отношений, будем исходить из того, что они в системе права являются базисными таксонами, которые мы назовем меронами, т.е. относительно устойчивой конфигурацией элементарных частиц, которые дифференцируются по своей системной логике. При этом каждый из этих меронов преобразуется в иерархическое множество более мелких, производных таксонов ̶ группу дискретных объектов, связанных той или иной степенью общности свойств и признаков. Дискреция таксонов в праве обусловлена, во-первых, формой правового акта и, во-вторых, отраслевой принадлежностью принципа и нормы права. Отсюда на уровне конституции принципы и нормы как мероны приобретают свойство базисных таксонов – конституционных принципов и норм, имеющих свойство к взаимообусловленности и дифференциации на производные таксоны.
19 В рамках внутренних связей между элементами или таксонами конституции именно конституционные принципы предопределяют содержание конституционных норм. Конституционные принципы содержат описание определенных стандартных требований. Конституционные нормы в свою очередь есть конкретное выражение этих требований.
20 Таксономия принципов и норм в отраслевом измерении права выстраивается в логике взаимодействия от общего к частному, а именно: от конституционных принципов и норм к принципам и нормам отраслей права. Соответственно конституционные принципы и нормы, дублируемые в других отраслях российского права, имеют, несмотря на свое формальное выражение в иных нормативных актах, конституционную сущность.
21 Конституционные принципы следует рассматривать как знаковый элемент, содержащий определенную правовую, достоверную и социально значимую информацию, сформированную на основе обобщения закономерностей и опыта правового регулирования. Отсюда можно сказать, что конституционные принципы содержат сущностную знаковую мысль. Согласно Ч. Пирсу, «любая мысль является знаком»7, а знаки в системной взаимосвязи дают возможность определить заложенную в них информацию.
7. Реirce Ch. S. Collected Papers / ed. by Ch. Hartshome, P. Weiss, A.W. Burks: in vols. 1 - 8. Vol. 1. Cambridge, 1931 - 1958. P. 538.
22 Рассматривая с этих позиций конституцию, можно выстроить следующую таксономическую иерархию, структуру. Базисными таксонами или меронами выступают конституционные принципы и конституционные нормы. Конституционные принципы ̶ мероны предопределяют структуру и содержание как других, более конкретных конституционных принципов, так и собственно конституционных норм. Это выражается в таксономической дифференциации конституционных положений, формулирующих идеи, дозволения, обязывания, запреты, дескрипции (описание), ценности как соизмерители и пр. Конституционная норма распадается на структурные элементы ̶ производные таксоны (гипотеза, диспозиция, санкции) либо формирует бланкетную модель конкретизации конституционного правила поведения.
23 Являясь остовом правового регулирования, или, как еще иначе говорят, несущей конструкцией права, конституционные принципы имеют определенные признаки. В их числе можно выделить, во-первых, общие с конституционными нормами признаки – общеобязательность, нормативность и, во-вторых, особенные, свойственные только конституционным принципам признаки – авторитетность, высшую юридическую силу по отношению к нормам (правилам), императивность, интегративность, универсальность и устойчивость внутреннего содержания, согласующуюся с эволютивностью, т.е. с возможностью эволюционирования содержания с течением времени под воздействием объективных процессов развития.
24 Следует отметить, что конституционные принципы в отличие от конституционных норм всегда содержат в себе императивность. Даже если они формулируют правила, например через дозволение, конкретизация его содержания подразумевает обязательства со стороны тех, кто гарантирует их реализацию.
25 Конституционные принципы как архетип для всех норм российского права, условно можно разделить на две категории. Первая категория – общие принципы, действие которых не подлежит никаким ограничениям, вторая – специальные принципы, пределы действия которых могут быть определены общими конституционными принципами. Например, общий принцип – незыблемость государственного суверенитета может ограничить действие принципа – свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, а принцип безопасности государства ̶ действие принципа открытости национальной экономики. Общие конституционные принципы как базисные таксоны или мероны в силу их фундаментального содержания являются следствием объективных закономерностей развития и рационального опыта правового регулирования. Специальные конституционные принципы, рассматриваемые нами как производные таксоны, – следствие взаимодействия различных сфер деятельности.
26 С точки зрения формально-юридической определенности базисные конституционные принципы – мероны дифференцируются на три вида: нормативно-определенные, презюмируемые и условно-определенные конституционные принципы.
27 Нормативно-определенные конституционные принципы представляют собой средства правового регулирования, формально закрепленные в конституциях. При этом форма их выражения нередко представлена таксономической множественностью конституционных положений. Например, принцип народовластия как базисный таксон или мерон выводится из совокупности целого ряда конституционных принципов и норм.
28 Важно понимать, что закрепление в конституции базисных принципов ̶ меронов априори требует их производной таксономии. Так, конституционное закрепление принципов свободы и достоинства подразумевает определение целой группы конституционных прав, свобод и обязанностей, раскрывающих их содержание, а также установление конституционных критериев их ограничения через конкуренцию с другими принципами и конституционными ценностями. На примере Конституции РФ это, в частности, обусловленность принципов свободы и достоинства содержанием положений ч. 3 ст. 55 Конституции.
29 Таким образом, чем больше в конституции содержится нормативно-определенных принципов и чем больше производных от них конституционных таксонов, разъясняющих их содержание, тем выше степень действенности или эффективности конституции.
30 Презюмируемые конституционные принципы представляют собой средство правового регулирования, характеризуемое наивысшей степенью абстрактной нормативности, подразумеваемой, исходя из общего смысла и сущности права. Презюмируемые конституционные принципы отражают исходные, генетически обусловленные возможности взаимодействия личности, общества и государства. Данные принципы взаимосвязаны с морально-нравственными принципами, но отличаются от них наивысшей степенью нормативности. В качестве примера можно привести принципы гуманизма, справедливости, верховенства права, национальной конституционной идентичности, стабильности и др.
31 Эти принципы могут не закрепляться напрямую в конституциях, но в процессе толкования и применения конституционных принципов и норм данные принципы используются как критерии-требования или как базисные мероны, исходя из содержания которых выстраивается производная конституционная таксономия по обоснованию выносимого решения.
32 Конституционные принципы третьей группы по особенностям их таксономической множественности могут быть обозначены как условно-определенные конституционные принципы. Их наличие и содержание выводятся из смысла конституции органами конституционной юрисдикции.
33 К таким принципам, в частности, относятся правовая определенность, пропорциональность, соразмерность, сбалансированность, приоритет национальной конституции перед решениями Европейского Суда и др.
34 В России Конституционный Суд РФ в своих решениях четко обозначил их действие: принципы правовой определенности8; приоритета национальной конституции перед решениями Европейского Суда9; разумной сдержанности10; приоритета публичных интересов11; национальной конституционно-правовой идентичности12; взаимного доверия13, поддержания доверия граждан к закону и действиям государства14; недопустимости искажения самого существа права15; соразмерности ограничения прав и свобод16; приоритета интересов и благосостояния детей во всех сферах жизни17 и др.
8. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 20.12.2018 г. № 46-П.

9. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 г. № 21-П.

10. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 г. № 11-П.

11. См.: Постановления Конституционного Суда РФ от 14.05.2009 г. № 8-П, от 05.03.2013 г. № 5-П, от 02.06.2015 г. № 12-П; от 30.03.2018 г. № 14-П и др.

12. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 г. № 21-П; от 19.04.2016 г. № 12-П.

13. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 22.04.2013 г. № 8-П.

14. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19.04.2018 г. № 16-П; от 28.02.2019 г. № 13-П.

15. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 16.07.2018 г. № 32-П.

16. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 09.01.2019 г. № 1-П и др.

17. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 15.12.2011 г. № 28-П; от 27.03.2018 г. № 13-П и др.
35 Внутренняя таксономия конституционных принципов выстраивается путем иерархии от общего к частному, от универсального к специальному. Например, конституционный принцип пропорциональности конкретизируется через конституционные принципы соразмерности, ограничения прав и свобод, соразмерности ограничения свободы в интересах безопасности, сбалансированности национальных и международных интересов, сбалансированности публичных и частных интересов и т.д.
36 Таким образом, взаимосвязь конституционных принципов и норм в контексте методологии таксономии выражается в следующем:
37 во-первых, в системе российского права конституционные принципы и нормы находятся в диалектическом единстве и интегративно связаны друг с другом;
38 во-вторых, конституционные принципы представляют собой внутреннюю основу всей системы российского права, его отраслей, институтов и отдельных юридических норм;
39 в-третьих, они выступают как взаимосвязанные регуляторы общественных отношений. В этой связке конституционные принципы могут иметь свойство прямого и косвенного действия.
40

2. Правовая механика выхода конституционных таксонов в плоскость реальных отношений
41 Второй базисный аспект, т.е. выстраивание системы выхода конституционных таксонов в плоскость реальных отношений, имеет еще более сложную конфигурацию.
42 Конституционные принципы, формируя содержание в интегрированном виде, выступают предпосылкой для формирования и действия не только конституционных норм и отраслевых принципов и норм права, но и юридически значимых действий и решений субъектов права.
43 Правовая механика выхода конституционных таксонов в плоскость реальных отношений состоит в запуске форм реализации конституционных принципов и норм. Их главный привод ̶ судебное применение.
44 Применение судами конституционных принципов и норм осуществляется, как правило, в многовекторном режиме. К примеру, в одном и том же решении Конституционного Суда РФ могут применяться одновременно принципы основ конституционного строя и правового положения человека: демократического, правового, федеративного, социального, светского государства, народного суверенитета, государственного суверенитета, территориальной целостности, неприкосновенности территории государства, разделения властей, политического плюрализма, признания и гарантирования местного самоуправления, единства многонационального народа Российской Федерации, свободы экономической деятельности, свободы договора, запрета захвата власти и властных полномочий, уважения прав человека, равноправия и недискриминации, неприкосновенности собственности, неприкосновенности жилища и т.п.
45 Нельзя не отметить, что конституционные принципы в силу их абстрактного оценочного содержания имеют множественное толкование. Важно учитывать, что многие конституционные принципы применяются как требования или как оценочные критерии. К примеру, в решениях Конституционного Суда РФ нередко встречается термин «рациональность», который чаще используется именно как признак-требование. Например, говорится о рациональном управлении имуществом18, о рациональном использовании земли19 и проч.
18. См.: постановление Конституционного Суда РФ от 24.01.2002 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений части второй статьи 170 и части второй статьи 235 КЗоТ РФ и пункта 3 статьи 25 Федерального Закона "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности" в связи с запросом Зерноградского районного суда Ростовской области и Центрального районного суда города Кемерово» // СЗ РФ. 2002. № 7, ст. 745.

19. См.: постановление Конституционного Суда РФ от 23.04.2004 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности Земельного кодекса РФ в связи с запросом Мурманской областной Думы» // СЗ РФ. 2004. № 18, ст. 1833.
46 Конституционная таксономия взаимодействия в реальных правоотношениях преимущественно основана на дихотомии принципов при обосновании правоприменительными органами выносимых решений, что наиболее ярко проявляется в судебной практике. Эта особенность уже давно была выявлена на уровне международного правосудия. Например, Международный Суд ООН в 1955 г. впервые ввел в правоприменительную практику дихотомическую связь между свободой усмотрения и критерием тесной связи при решении вопросов гражданства. Эта связь была выражена в принципе устранения неопределенности в отношении «принадлежности» лица с множественным гражданством тому или иному государству20. Со временем дихотомический подход стал широко применяться в практике органов международного и национального правосудия.
20. См.: Nottebohm (Liechtenstein v. Guatemala), International Court of Justice Judgment (1955) // I.C.J. Reports. 1955.
47 Применение конституционных принципов в дихотомической связи в большей мере характерно для Конституционного Суда РФ, который органично заимствует уже сформировавшиеся традиции применения данных принципов Европейским Судом по правам человека: например, дихотомия равноправия и недискриминации, государственного суверенитета и территориальной целостности, разделения властей и политического плюрализма, народного суверенитета и единства многонационального народа Российской Федерации и т.п.
48 Многие из конституционных принципов являются первоосновой для других конкретизирующих их содержание принципов права, которые активно развиваются в судебной практике и в юридической доктрине. Например, принцип равноправия и недискриминации конкретизируется принципами равенства всех перед законом и судом, равенства прав и свобод граждан Российской Федерации, равенства всех независимо от пола, расы, национальности и других обстоятельств21. Принцип правового государства конкретизируется ссылкой на принцип иерархии нормативных правовых актов22, принцип социального государства ̶ социальной поддержкой человека государством.
21. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 11.05.2017 г. № 13-П.

22. См.: Постановление Верховного Суда РФ от 29.11.2002 г. № ГКПИ02-1254.
49 Все более очевидна в последние годы динамика роста востребованности общих принципов права и судами общей юрисдикции, а также конституционными, уставными судами субъектов Российской Федерации. По мере развития судебной практики применяются устойчивые дихотомии принципов-требований. К примеру, нередко суды общей юрисдикции используют связку принципов «разумности и справедливости». Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» суд учел требования разумности и справедливости. Определение Верховного Суда РФ от 31 января 2013 г. № АПЛ12-748 было вынесено на основе применения принципов разумности и справедливости при оценке положений Инструкции в части применения коэффициента 1.55 при определении размера утраченного денежного довольствия сотрудникам, уволенным со службы в органах внутренних дел23.
23. См.: Умнова-Конюхова И.А. Общие принципы права в конституционном праве и международном праве: актуальные вопросы теории и судебной практики. М., 2019. С. 121 - 126.
50 В современной правовой науке правовая механика реализации конституционных таксонов все чаще увязывается с концептуализацией соответствия норм поведения требованиям конституционной эффективности24.
24. См.: Helmke G. and Levitsky’s S. Informal Institutions and Democracy (John Hopkins 2006); Pozas Loyo A. What is “constitutional efficacy”?: conceptual obstacles for research on the effects of constitutions // Mexican law review. Vol. IX. No. 1.
51 Так, по мнению Г. Хелмке и С. Левитски, типология реализации права базируется на двух измерениях.
52 Во-первых, степень совпадения результатов работы официальных и неофициальных учреждений: в тех случаях, когда эти два результата существенно не различаются, формальные и неформальные институты сходятся. Первый аспект типологии, как представляется, касается последствий, которые эти учреждения имеют по отношению к политическому результату, например насколько это укрепляет политическую стабильность. А. Позас Лойо считает этот критерий проблематичным по практическим и теоретическим соображениям. Определение воздействия учреждений зачастую является непростой задачей. Результаты часто существенно различаются в зависимости от политических или социальных условий. Один и тот же институт может способствовать укреплению политической стабильности в одних условиях, а в других ̶ нестабильности. Институциональные механизмы часто имеют множественные последствия, и они не являются однонаправленными по отношению к такому субстантивному результату, как, например, верховенство права или политическая стабильность.
53 Второе измерение, как считают Г. Хелмке и С. Левитски, ̶ это таксономия, которая состоит в определении формальной эффективности применительно к конституционным статьям, подразумевает концептуализацию соответствия норм поведения эффективности25. Взаимодействие формальных и неформальных институтов может порождать различные типы отношений.
25. См.: Helmke G. and Levitsky’s S. Op. cit. P. 17.
54 Функция конституционных принципов и норм заключается в мотивации конкретного поведения. Возможна ситуация, когда конституционно значимое поведение, о котором идет речь, происходит в результате действия другой нормы. Однако результат конституционно значим в позитивном смысле. По этой причине лучший способ охарактеризовать связь конституционных принципов и норм с иными принципами и нормами права ̶ это сказать, что они параллельны по отношению к их эффективности. В этом контексте конституционные принципы, сформированные на основе обобщения закономерностей и опыта правового регулирования, обеспечивают аккумуляцию и взаимосвязь всей системы внутригосударственного права.
55

* * *
56 Таким образом, подводя итог, следует отметить, что концепция конституционной таксономии основывается на таксономии как методе изучения конституции, при использовании которого конституционный таксономический анализ складывается из ряда действий:
57 выделения конституционных принципов как основополагающих меронов;
58

дифференциации меронов на следующие таксоны:

а) на конкретизирующие их конституционные принципы,

б) на конституционные нормы,

в) на конституционные гипотезы, конституционные диспозиции, конституционные санкции,

г) на отраслевые принципы и нормы права.
59 Методологическая ценность конституционной таксономии заключается в том, что конституционные принципы и нормы могут действовать как самостоятельные регуляторы общественных отношений, но наибольший эффект достигается, когда они во взаимосвязи.
60 Правовая механика выхода конституционных таксонов в плоскость реальных отношений состоит в запуске форм реализации конституционных принципов и норм. Главным инструментом, на наш взгляд, является судебное применение. Связь конституционных принципов и норм с иными принципами и нормами права в этой механике – их параллельное воздействие и, соответственно, совместное измерение по отношению к их эффективности.

References

1. Korolev S.V. On the question of legal structuralism // Proceedings of the ISL of the RAS. 2013. No. 4. P. 196–202 (in Russ.).

2. Basic legal concepts of W. Hofeld / comp. and transl. from English A.A. Gaydamakin under the scientific. ed. by M.V. Antonov. SPb., 2016 (in Russ.).

3. Umnova I.A. On the modern understanding of the Constitution of the Russian Federation in the context of the doctrines of constitutionalism and judicial law enforcement practice // State and Law. 2014. No. 11. P. 18–26 (in Russ.).

4. Umnova-Konyukhova I.A. General principles of law in Constitutional Law and International Law: topical issues of theory and judicial practice. M., 2019. P. 121–126 (in Russ.).

5. Shustrov D.G. Essential constitution is: Constitution of the Russian Federation in the focus of theories of the Constitution of the XX - XXI centuries // Comparative constitutional review. 2017. No. 4. P. 124 - 141; No. 5. P. 78–93 (in Russ.).

6. Bloom B.S. (ed.). Taxonomy of educational objectives: The classification of educational goals: Handbook I, cognitive domain. NY., 1956).

7. Helmke G. and Levitsky’s S. Informal Institutions and Democracy (John Hopkins 2006). P. 17.

8. Kola A. Abductive reasoning in law: taxonomy and inference to the best explanation. URL: https://www.researchgate.net/publication/265848473_Abductive_Reasoning_in_Law_Taxonomy_and_Inference_to_the_Best_Explanation (дата обращения : 23.08.2019).

9. Lawrence A. Constitutional Theories: A Taxonomy and (Implicit) Critique (June 11, 2013). San Diego Legal Studies Paper No. 13-120. URL: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2277790 (дата обращения: 23.08.2019).

10. Pozas Loyo A. What is “constitutional efficacy”?: conceptual obstacles for research on the effects of constitutions // Mexican law review. Vol. IX. No. 1.

11. Реirce Ch. S. Collected Papers / ed. by Ch. Hartshome, P. Weiss, A.W. Burks: in vols. 1 - 8. Vol. 1. Cambridge, 1931 - 1958. P. 538.

Comments

No posts found

Write a review
Translate