В 2021 г. впервые были переведены на русский язык и опубликованы в России воспоминания Шадийе Османоглу – дочери османского султана Абдул-Хамида II.

Султан Абдул-Хамид II правил Османской империей в 1876–1909 гг. и был отстранен от власти в результате Младотурецкой революции. После вступления на престол в 1876 г. одним из первых его шагов стало принятие конституции ‒ кульминации реформ Танзимата, что принесло ему славу просвещенного реформатора. Однако после череды кризисов и территориальных потерь Абдул-Хамид II превратился скорее в жесткого абсолютиста [1; 2]. Вопреки названию книги, его нельзя назвать последним султаном – после низложения на престол был возведен его брат, ставший султаном Мехмедом V, а в 1918–1922 гг., в период раздела Османской империи тридцать шестым и последним султаном стал другой его брат – Мехмед VI. Однако правивший 33 года Абдул-Хамид II действительно считается последним полновластным османским султаном, чью власть не ограничивали конституция и национальное собрание.

Шадийе Османоглу (1886–1977) – пятая из семи дочерей Абдул-Хамида II и одной из его жен. Фамилию Османоглу она получила в 1909 г. вместе с другими членами рода Османов. Шадийе выросла в султанском дворце, получив традиционное для дочерей османских правителей воспитание и образование в специальной дворцовой школе для детей султана. Их обучали азам некоторых наук, иностранным языкам, музыке.

Основой для мемуаров Шадийе Османоглу послужило ее интервью крупному турецкому журналу «Hayat» («Жизнь»), после которого в 1963–1964 гг. в свет вышла серия небольших книг и брошюр «Жизнь в гареме эпохи Абдул-Хамида».

Фигура отца – центральная в книге Шадийе. По ее мнению, сложившийся образ жестокого правителя – результат злословия и интриг «корыстных и лживых людей, которые ради собственной выгоды совершили много зла, в чем потом обвинили отца» (с. 10). Заявленная ею цель мемуаров – опровергнуть «бессовестную клевету» в его адрес и открыть для читателей истинное лицо султана. «Отец, – написала она, – никогда не творил зла, никогда не приказывал казнить, никогда не совершал жестоких поступков – если кто-то и подвергся гонениям и был несправедливо обижен от его имени, то отец об этом совершенно ничего не знал». Безусловно, как и любые другие мемуары, тем более написанные человеком на склоне лет, воспоминания Шадийе Османоглу субъективны, порой наивны, и образ Абдул-Хамида II в них крайне идеализирован. Однако подобная романтизация и стремление противопоставить «истинный» образ любящего отца и мудрого сильного правителя той «лживой молве, что обрушилась на него, преувеличенная в тысячу раз», не делают ее воспоминания менее интересным историческим источником, который предоставляет исследователям иной ракурс восприятия событий османской истории начала XX в. Во вступлении Шадийе Османоглу подчеркнула, что хотя и была свидетелем многих событий, однако в воспоминаниях хотела бы сосредоточиться не на политике, а описать лишь то, что коснулось ее лично (с. 9).

Первая глава книги посвящена воспоминаниям о детстве и ранней юности, проведенных Шадийе в гареме дворца. Повседневная жизнь гарема никогда не была публичной и, как отмечают современные турецкие исследователи, информация по этой теме европейских путешественников – плод воображения, поскольку до 1909 г. вход в гарем для иностранцев был невозможен [1. P. 407]. Таким образом, воспоминания Шадийе о своих детских годах, общении с отцом, его женами и их детьми – ее единокровными братьями и сестрами, придворном церемониале дают редкую возможность взглянуть на жизнь гарема изнутри.

Довольно подробно автор описала, как внутри гарема переживались события Младотурецкой революции 1908 г. После свержения отца с престола Шадийе сопровождала его в ссылке в Салоники и рассказала об их тогдашнем быте и условиях пребывания на вилле Аллатини.

После смерти отца в 1918 г. Шадийе со своим первым супругом – османским дипломатом – предприняла путешествие по Европе, запечатлев в воспоминаниях облик европейских столиц в конце Первой мировой войны, затем вернулась на родину, но в 1923 г., после провозглашения Турецкой республики, вынуждена была покинуть родину и с маленькой дочерью эмигрировать во Францию. Долгие годы она прожила там, затем переехала в Венесуэлу и уже после Второй мировой войны смогла вернуться в Турцию. Все это подробно и красочно описано в воспоминаниях.

Особого внимания исследователей, в том числе историков-балканистов, заслуживает заключительная часть опубликованных мемуаров, содержащая размышления автора о причинах падения Османской империи. Она озаглавлена «Что говорили о моем отце». Спустя десятилетия после свержения Абдул-Хамида II и его смерти Шадийе Османоглу пыталась переосмыслить итоги его правления и причины крушения Османской империи. В рассуждениях она опиралась как на собственное видение ситуации, так и на беседы с другими современниками и свидетелями тех событий.

С ее точки зрения, причиной глубокого кризиса османского государства стали действия внешних сил – великих держав, желавших раздела Османской империи, и неумение различных сил внутри страны сплотиться в борьбе против их политики. Именно сопротивление иностранному вмешательству и волнения национальных меньшинств, по ее мнению, определяли внешнюю политику Абдул-Хамида II. По оценке Шадийе Османоглу, ключевым событием, послужившим началом конца Османской империи, стала русско-турецкая война 1877–1878 гг. Накануне ее Абдул-Хамид II вступил на престол, а завершилось его правление с Балканской войной, которая стала «настоящим бедствием» и напрямую была связана с чередой событий, приведшим к его низложению. Усиление национально-освободительных движений на Балканах после 1878 г. привело к возвращению абсолютной власти султана и ухода от конституционных принципов. Младотурки были полностью подконтрольны Германии и, таким образом, «прибегнув к помощи партии “Единение и прогресс”, беспрекословно следовавшей их распоряжениям, немцы вынудили отца отречься от престола и сослали бывшего султана в Салоники», а «следствием произошедшего стал раздел немцами Балкан и установление на их территории своего политического порядка», что и привело к началу Первой мировой войны (c. 180).

Свержение султана и принуждение к принятию конституции «обесценило» 30-летнее правление Абдул-Хамида II, направленное, в первую очередь, на урегулирование потерь страны во время войны 1877–1878 гг. и на удержание Дуная как важнейшей границы империи. Режим личной власти, ‒ читаем мы в мемуарах, – был лишь способом защиты государства, что исторически являлось обязанностью султанов. И только султан мог решать, передавать часть власти народу или нет: «он сам должен был выбрать время и место для этого действия» (с. 195).

Воспоминания Шадийе Османоглу безусловно представляют собой интересный дополнительный источник по истории как Османской империи в целом, так и ее балканских провинций на рубеже XIX–XX вв. Это особенно важно, поскольку что переводы на русский язык турецкой мемуарной литературы того времени очень редки. Источник, несмотря на свою специфическую субъективность, дает историкам возможность понять точку зрения противоположной стороны и оценить восприятие тех событий с позиции одного из представителей султанской семьи.