2–4 декабря 2020 г. состоялась международная конференция«Смех и юмор в славянской и еврейской культурной традиции», организованная Центром славяно-иудаики Института славяноведения РАН и Центром научных работников и преподавателей иудаики в вузах «Сэфер». Конференция впервые прошла в онлайн формате и стала уже двадцать четвертой ежегодной встречей исследователей, с 1995 г. работающих над международным проектом «Культура славян и культура евреев: диалог, сходства, различия». На конференции докладчики обсудили широкий круг вопросов, связанных с понятием смеховой культуры, с проблемами восприятия смеха и смешного в книжной и народной культуре, с отражением юмористического и комического начала в разных жанрах фольклора, театра, художественной литературы и публицистике, в бытовом и обрядовом поведении, с ролью шутов и юродивых в традиционной культуре и др.

В конференции приняли участие 35 человек из России, Белоруссии, Израиля, Канады, Латвии и Литвы, в том числе пять сотрудников Института славяноведения РАН.

Конференция открылась презентацией очередного выпуска ежегодника «Культура славян и культура евреев: диалог, сходства, различия» – «Семья и семейные ценности в славянской и еврейской культурной традиции» (под ред. C.Н. Амосовой, О.В. Беловой (отв. ред.), А.И. Грищенко, И.В. Копченовой, В.В. Мочаловой, М.В. Ясинской. М., 2020), в котором были представлены лучшие материалы предыдущей конференции цикла «Концепт семьи в славянской и еврейской культурной традиции» (29–31 января 2020 г.).

Первый блок докладов был посвящен осмыслению концепции смеховой культуры в иудаизме и христианстве в эпохи поздней античности и Средневековья. Первые два доклада объединены попыткой прояснить, чем отличалось библейское и талмудическое понимание смеха от современного понятия. <em>Аркадий </em><em>Ковельман</em> (ИСАА МГУ, Москва) провел параллели между насмешками Иисуса в Новом Завете и издевками рабби Иегошуа в Талмуде над фарисеями, показывая, что характер сатиры и иронии у них различается: в одном случае это критика еврейского общества извне, а в другом – изнутри. <em>Ури</em><em> </em><em>Гершович</em> (ИСАА МГУ, СПбГУ, Москва) подчеркнул сложность современного истолкования примеров смеха и иронии в талмудической литературе, которые использовались либо как средство для решения важных галахических проблем, либо как ирония и самоирония, либо как остроумная игра метафор, а тексты часто не дают возможности понять тон высказывания мудрецов. <em>Михаил </em><em>Каранаев</em><em> </em>(КНИТУ, Нижнекамск) и <em>Анна Лунева </em>(СПбГУ, Санкт-Петербург) в совместном докладе проследили отношение к «смеху», «веселью» и «зрелищам» в иудейской и христианской традициях в период с III в. до н.э. по III в. <em>Дильшат</em><em> </em><em>Харман</em><em> </em>(РГГУ, Москва) посвятила доклад юмористическому обыгрыванию темы прихода Машиаха в миниатюрах «Агады Хилека и Билека» (вторая половина XV в., Южная Германия), поместив шуточный подход к изображению Машиаха в контекст эпохи и коснувшись сходств и различия устройства средневековых и современных шуток о приходе мессии. <em>Светлана Мамонова</em> (МГУ, Москва) обратилась к механизму текстопорождения маргиналий фольклорного или бытового содержания в древнерусских рукописях, несущих на себе отпечаток комизма, а также к возможным мировоззренческим основам, которые побуждали писцов создавать тексты подобного рода.

Следующий блок докладов был посвящен теме смехового начала в обрядовых практиках славян в ситуациях межкультурного взаимодействия с иноязычными этносами и формирования смеховой культуры нового советского общества. <em>Татьяна </em><em>Гревцова</em><em> </em>(ЮНЦРАН, Ростов-на-Дону) рассмотрела игровые и шуточные обряды и ритуалы на второй и третий день свадьбы на территории бывшей Области Войска Донского как способы трансляции важнейших для свадьбы культурных смыслов. <em>Валентина Запорожец</em> (РУДН, Москва) продолжила тему смеховой культуры в праздновании свадебного обряда и представила материалы собственных полевых исследований во Владимирской, Ярославской областях, Краснодарском крае и Москве, посвященные эротической направленности ритуальных действ второго свадебного дня. <em>Глеб Пилипенко</em> (ИСл РАН, Москва) разобрал нарративы о коммуникативных неудачах, связанных с ними анекдотических ситуациях и смешении кодов, записанные во время полевых лингвистических исследований в Боснии и Герцеговине, Сербии, Латвии и в других странах, затронув как контакты близкородственных славянских языков, там и взаимодействие с неродственными языками (например, с венгерским, испанским). Предметом анализа в докладе <em>Сергея Алпатова </em>(МГУ, Москва) стали символические реалии, образы и мотивы, связывающие празднично-ритуальные хронотопы Песаха и Первомая, сюжеты народных игр «в покойника» и советских карнавальных шествий, топику и стилистику дворовых песен и русской пародийно-сатирической поэзии начала XX в. <em>Демьян Валуев </em>(СмолГУ, Смоленск), основываясь на материалах Смоленской губернии и Западной области, реконструировал процесс организации и проведения антирелигозных (антирождественских и антипасхальных) карнавалов и шествий 1920–1930-х годов, выявил их региональные особенности и проследил реакцию на них населения.

Следующий блок докладов был объединен темой смеховой культуры в еврейском фольклоре. <em>Светлана Амосова</em> (ИСл РАН, Москва) проследила лингвистические механизмы смены имени с еврейского на славянское по материалам еврейских анекдотов и шуток. <em>Валерий Дымшиц </em>(ЕУСПб, Сант-Петербург) рассмотрел паронимические анекдоты в еврейском фольклоре, с одной стороны, как маркеры процесса модернизации еврейского общества, с другой – как следствие проживания еврейского населения в ситуации мультилингизма. В совместном докладе <em>Мария </em><em>Каспина</em><em> </em>(РГГУ) и <em>Наталья Киреева </em>(РГГУ) рассмотрели фигуру рыбницкого ребе Хаима-Занвла Абрамовича (1902–1995) с точки зрения восприятия юродивого в еврейской и нееврейской среде. <em>Лариса </em><em>Привальская</em> (независимая исследовательница, Москва) проследила на материале еврейских анекдотов на идише (1895–1926) тему «выхода из еврейства»: типы индивидуумов, решившихся на подобный шаг, конкретные способы достижения цели и модели восприятия этого явления в коллективном фольклорном сознании. <em>Лара </em><em>Лемпертене</em> (Национальная библиотека Литвы, Вильнюс) представила недавно найденные документы Этнографической комиссии института ИВО в Вильнюсе (в коллекции Центра иудаики Национальной библиотеки им. Мартинаса Мажвидаса) в контексте исследования народной смеховой культуры (сказок, пуримшпилей и т.д.). <em>Анна Штерншис</em> (Ун-т Торонто) обратилась к материалам советского еврейского антифашистского юмора времен войны, отложившимся в архивах Кабинета еврейской культуры и газеты «Эйникайт», записанным исследователями еврейского фольклора в эвакуации, в Красной Армии и гетто и не сохранившимся в устной истории. <em>Галина Зеленина</em> (РГГУ, ШАГИ РАНХиГС, Москва) посвятила доклад смеховому началу в текстах движения отказников и еврейского национального движения 1960–1970-х годов в СССР, проанализировав корпус текстов пуримшпилей.

Большой блок докладов был посвящен смеху и юмору в литературе и публицистике как евреев, так и окружающих их народов в широком историческом контексте с XVII до XX в. <em>Максим Пулькин</em><em> </em>(ИЯЛИКарНЦ РАН)<em>, </em>Петрозаводск) показал, как старообрядческий публицист Евфросин (ум. после 1691) использует в своих программных произведениях против старообрядческих самосожигателей сатиру и иронию. <em>Галина </em><em>Элиасберг</em><em> </em>(РГГУ, Москва) обратилась в сообщении к образу простака и приемам сатиры в комедиях драматургов эпохи Гаскалы Ш. Эттингера, А.-Б. Готтлобера и отца еврейского театра А. Гольдфадена. <em>Георгий Прохоров </em>(ГСГУ, Коломна) выделил три грани концепта «еврей» (еврей смешной, страшный, полезный) в литературных произведениях Г.Р. Державина, Н.В. Кукольника и Ф.М. Достоевского<em>. Константин Бондарь </em>(Тель-Авивский ун-т) классифицировал пародийные приемы изображения речи евреев у русских и украинских писателей XIX–XX вв. с целью создания и усиления сатирического, обличительного или «этнографического» эффекта. <em>Элина Васильева </em>(Даугавпилсский ун-т) связала формирование типичного образа еврея в комедийной латышской литературе XVIII–XX вв. с традициями комедии дель арте и персонажами Панталоне и Дзанни. <em>Дмитрий Прохоров </em>(КФА им. В.И. Вернадского, Симферополь) обратился к сатирическим и юмористическим произведениям караимского писателя и поэта Арона Ильича Катыка (1883–1942), которые являются ценным источником фольклорного и этнографического характера. В докладе <em>Максима </em><em>Гаммала</em> (ИСАА МГУ, Москва) предпринята попытка анализа языковых и стилистических особенностей караимской литературы рубежа веков на примере пьесы Аарона Леви «Ахыр Зэман» («Светопредставление»). Предметом анализа в докладе<em> Виктории Мочаловой </em>(ИСл РАН, Москва) стали очерки австрийского писателя, литературоведа и фольклориста еврейского происхождения Карла-Эмиля Францоза (1848–1904), в юмористическом ключе отражающие быт и нравы обитателей восточноевропейского ареала еврейской диаспоры и сложные взаимоотношения в поликультурном регионе Галиции, Подолии и Буковины. Доклад <em>Маргариты Фабрикант </em>(НИУ ВШЭ, БГУ, Москва) был посвящен репрезентациям еврейского юмора в сатирическом романе белорусского писателя А. Мрыя «Записки Самсона Самасуя» (1929) как полю формирования общего для славян и евреев понимания социальных изменений 1920-х годов. <em>Николас </em><em>Драйер</em><em> </em>(Ун-т Бамберга, Альтдорф-бай-Нюрнберг) рассмотрел еврейскую культуру юмора на примере еврейских литературных произведений и анекдотов эпохи Гаскалы, советского и постсоветского периодов, сравнивая структурные сходства в юмористическом подходе и выделяя культурные и литературные традиции.

Последний блок докладов рассматривал смеховую культуру в изобразительном искусстве. <em>Вилма</em><em> </em><em>Градинскайте</em> (Литовский национальный художественный музей) проанализировала развитие шаржа в Литве в 1920–1940 гг., пытаясь ответить на вопросы, какие концептуальные и эстетические задачи ставили перед собой художники-карикатуристы, каковы были требования публики к юмористическому изображению и как оно формировало взгляды и мировоззрение общества. <em>Иван Грибков </em>(МИСиС, Москва) рассмотрел комиксо Холокосте как одну из важнейших форм рассказа о трагедии в условиях поколенческого разрыва, выход за традиционные границы нарратива о Холокосте на новые культурные и возрастные аудитории. <em>Юлия </em><em>Жердева</em><em> </em>(Самарский национальный исследовательский ун-т им. академика С.П. Королева) на основе коллекции ученического рисунка (1000 листов оригинальной акварельной карикатуры) периода Первой мировой войны, сохранившейся в собраниях Самарского областного художественного музея и Государственного центрального музея современной истории России, исследовала литературные и визуальные источники образности ученической карикатуры, влияние на нее народной смеховой культуры. Предметом исследования <em>Андрея </em><em>Бобрихина</em> (Екатеринбургский музей изобразительных искусств) является «наивное искусство», творчество художников–любителей, запечатлевших жизнь еврейского местечка как идеализированный мир, в котором также воплотилась визуализация «еврейского юмора».

В 2021 г. по материалам конференции выйдет одноименный том статей в ежегоднике академической серии «Культура славян и культура евреев: диалог, сходства, различия».